Кароль

Окулист. Откуда я знаю... может быть, отсутствие воображения...

Внук. Я не боюсь, потому что я не... Вы знаете, что я не... Ну? Ка... Ка... Ну, смелее!

Окулист. (заикаясь) Ка... Ка...

Внук. Ну, Ка... Ка... Каро...

Окулист. Каро...

Внук. Кароль... ль...

Окулист. Кароль.

Внук. Ну, вот видите (пауза).

Окулист. (про себя). Нет, это уже слишком.

Внук. Ни один простой честный человек на свете ничего не имеет против того. Чтобы Дедушка выстрелил. Те, у кого совесть чиста, могут спать спокойно. Но Кароль! О! Он трясется от страха. И правильно. Потому что знает, что мы его найдем везде, а тем более теперь, когда у Дедушки есть очки!

Окулист. (истерически). Почему вы не даете мне выйти? Это не демократично!

Внук. Еще того лучше! В эту минуту миллионы простых спокойных людей во всем мире входят и выходят, когда хотят. Самые обычные двери на петлях, раздвижные или наконец, маятниковые, занавеси из бисера или циновки -- скрип и шорох этих дверей раздается непрерывно, свободно и радостно. Только вы, толко вы не принадлежите к этим веселым массам! Разве это наша вина?

Окулист. Что вы имеете против меня?

Внук. Вы -- Кароль.

Окулист. Нет!

Внук. А кто протестовал. Когда я сказал, что ружье уже двадцать лет заряжено, и что такое положение вещей не может дольше продолжаться? Кто хотел принудить Дедушку к чтению?

Окулист. Вздор!

Внук. Кто не хотел дать очки бедному старику? Вы -- Кароль!

Окулист. Нет! Клянусь вам (поспешно шарит в кармане). Я вам паспорт покажу!

Внук. Паспорт ничего не значит. Дедушка тебя узнал, Кароль!

Окулист. Дедушка может ошибиться!

Внук. Дедушка! Начинаем (Дедушка спускает предохранитель)!

Окулист. Господа, подождите, это какая-то ошибка, трагическое недоразумение, я не утверждаю, что Кароль не виновен. Наоборот, это, вероятно, какой-то на редкость отвратительный тип, но при чем тут я? Пусть Дедушка оглядится, проанализирует. Ко мне всегда можно вернуться! Я принимаю по четным дням, с двух до шести, считайте, господа, что я у вас в кармане. А тем временем можно осмотреться. Ей богу, стоит. А что, если настоящий Кароль сидит где-нибудь в тепле, пьет молоко и посмеивается над вами в кулак? Такая мысль не приходила вам в голову?

Внук. Это факт. Но ведь на свете может быть не один Кароль. Может, их два, три? Дедушка, давай пальнем в этого и сразу начнем искать дальше, на всякий случай.

Окулист. Два? Три? Десять, сто, все могут быть Каролями, все, только не я. А вы тратите здесь столько времени на того. Кто не является Каролем, в то время как те, настоящие Кароли, разгуливают где хотят.

Внук. Дедушка, это мысль. Кто сказал что он один? Дедушка, у тебя есть патроны?

Дедушка. Хо-хо, хватит, хватит на всех!

Внук. (потирая руки). Правильно, правильно (подбегает к Дедушке и обнимает его). Это мысль Дедушка, постреляем, как на свадьбе!

Окулист. Да, стрелять, стрелять, еще раз стрелять, но во всяком случае, не в меня.

Внук. Я думаю, что в него надо сначала пыжом, а потом уж пулей.

Дедушка. Ну что ж...

Окулист. Нет, нет! (Бросается на пол и на четвереньках бежит к дивану, залезает под диван. Дедушка и внук наклоняются, чтобы увидеть его). Пожалуйста, не обращайте на меня внимания. Я вовсе не против стрельбы. Стрельба очень хорошо действует на легкие, это прекрасный спорт. И, конечно, не в мишень, но и не в каких-то птичек. Настоящие мужчины не стреляют в такую чепуху. Я все понимаю, я за это. Я даже удивлен, что у вас только одно ружье, и только с двумя стволами. Если бы их у вас было восемь, и у каждого по три ствола, то и тогда было бы мало. Что и говорить, это вам положено. Но постойте, послушайте меня!

Дедушка. (опускаясь на четвереньки с ружьем, направленным под диван). Темно, черт побери!

Внук. Может быть, отодвинуть диван?

Окулист. Я ничего не хочу! Я даже не требую очки, пожалуйста, Дедушка может оставить их у себя! Но я прошу справедливости, я требую ее! Не в меня, а в Кароля!

Дедушка. Ну-ка, посвети мне спичкой, я в него пальну. (Внук зажигает спичку и подносит ее к дивану. Появляется голова Окулиста, который дует на спичку, гасит ее и снова прячется под диваном.)

Окулист. Господа! Вот теперь я позволю себе воскликнуть: да здравствует стрельба! Но я не могу согласиться с тем, чтобы прекрасная и благородная идея стрельбы была искажена фатальной стрельбищной ошибкой. Господа, я не тот, в кого надо стрелять.

Дедушка. Ничего не поделаешь, бью в темную.

Внук. (отодвигаясь в сторону). Дедушка, целься больше в середину.

Дедушка. Теперь ему крышка (наклонился и целится -- пауза. Из-под дивана показывается рука Окулиста, размахивающая белым платком).

Внук. Это хорошо. Значит, он скоро выйдет.

Дедушка. (вздыхая). Ох уж эта молодежь!

Окулист. (вылезает из-под дивана, становится напротив Дедушки и Внука). Хорошо. Я все скажу.

Внук. Ну?

Окулист. Он должен сюда прийти.

Внук. Кто?

Окулист. Кароль. Настоящий Кароль.

Внук. Когда?

Окулист. С минуты на минуту. Он уже должен быть здесь.

Дедушка. (Внуку). Стрелять?

Внук. Сейчас, Дедушка. (Окулисту.) а как вы докажете, что тот, кто придет, больше Кароль чем вы?

Окулист. О, потому что он рассказывал разные вещи про вас.