Карпатская тайна

Он повернулся к ветхой стене и начал поднимать правую ногу, но в следующий момент замер и медленно опустил ногу и руки, расставленные в стороны для баланса перед ударом. Он желтых глаз, уставившихся на него, кровь у Карла застыла в жилах. Элленшоу же медленно повернулся к нему, улыбаясь тому, что увидел друзей.

– Скорее бы рассказать Элис о том, что мы видели, она просто… о, черт! – воскликнул Чарли, увидев, что остановило удар Эверетта. Волк стоял у дальнего конца стены и смотрел на них. Причем для профессора главным словом здесь было «стоял».

– Не шевелись, док, – сказал Карл, не сводя глаз со зверя, который уставился на него своими жуткими желтыми глазами. Его уши были подняты, а размер животного, которое стояло на двух ногах, заставил капитана почувствовать себя маленьким ребенком рядом с немецким доком.

Не успел Карл моргнуть, как зверь прыгнул и исчез из вида. Эверетт быстро сделал шаг назад, услышав, что волк находится на крыше. Из-за огромного веса животного, стоявшего на старой деревянной крыше, на запертых в амбаре людей посыпались листья, пыль, сосновые иголки и другой мусор, скопившийся там за долгие годы. Они следили, как гигантский зверь ходил по крыше и под ним тряслась и прогибалась каждая ветхая доска.

– Это тот, который побольше, да? – спросил Чарли, отклоняясь еще дальше к стене, через которую он только что увидел друзей. – Которого Марко и Аня звали Станусом… Кажется, он не очень-то дружелюбен.

Карл ничего не сказал, но он был согласен с Элленшоу. Зверь, который пришел к ним на помощь раньше, казался ему довольно угрюмым. И этот зверь был недоволен, когда увидел их с Чарли рядом с Аней и Миклой. А теперь он решил нанести пленникам визит. Капитан поморщился, услышав, как гвозди, вколоченные лет сто или больше назад, выскакивали из своих гнезд. Не успели пленники пошевелиться, как волк запрыгнул в амбар и приземлился среди теней и лучей света, пробивавшихся через многочисленные щели. Черный гигант поднялся во весь рост, выпрямившись после прыжка с тридцатипятифутовой высоты. Оба американца услышали рычание, доносившееся глубоко из пасти животного. Эверетт перевел взгляд со злой морды голиа на длинные и хорошо развитые пальцы, которые Станус сворачивал и разворачивал, перемещая вес с одной ноги на другую, чтобы поддержать баланс, к которому он привык с рождения.

– Это самое удивительное, что я когда-либо… – заговорил Чарльз.

– Док, сейчас не время для монолога в стиле Карла Сагана[23], – оборвал его капитан.

Станус вышел вперед под большой луч света, который медленно начал исчезать из-за того, что солнце зашло еще дальше за горы на западе. Его уши были подняты, рычание усиливалось. Большая голова повернулась от более опасного Эверетта к Элленшоу, который держал себя в руках и не двигался, хотя и смотрел на то, чего, по его собственным словам, не могло существовать.

Не успел капитан пошевелиться, как животное молниеносно приблизилось и схватило его за шею, а затем подняло мужчину весом 235 фунтов в воздух. Карл схватился на мощную мускулистую руку, чтобы снизить давление на шею, в то время как Чарли бросился ему на помощь. Станус просто наклонился вперед и зарычал, причем на этот раз его уши были прижаты к голове, что говорило о том, что он больше не намерен терпеть чужаков. Потом он поднял уши, и Элленшоу отошел обратно к дальней стене. Огромный волк, чье существование казалось немыслимым еще пару дней назад, наконец снова сосредоточил все свое внимание на Эверетте.

– Э, может, попробуем договориться? – выдавил из себя Карл, несмотря на то, что зверь все сильнее сжимал его шею.

Станус зарычал, а затем ослабил свою хватку на горле Эверетта, наклонился и обнюхал капитана с кончиков светлых волос до шеи. Голиа втягивал в себя воздух глубоко и медленно, словно решая что-то. Его пасть медленно открылась и приблизилась к лицу Карла, и тот увидел самый большой набор зубов в своей жизни. Но капитан все же понял, что зверь ему не угрожает, а только проверяет его на признаки паники – по крайней мере, американец надеялся, что зверь делает именно это. Эверетт открыл глаза и, не моргая, уставился на голиа. Капитан так сосредоточился на этом, что ни он, ни Чарли не услышали, как открылась дверь амбара. Только Станус бросил взгляд в ее сторону, когда его густая и остро изогнутая бровь поднялась, потому что Карл, видимо, прошел какой-то символический тест.

– Поставь американца, Станус.

Эверетт, хотя и не мог дышать, узнал голос, раздавшийся у него из-за спины.

Голиа повернулся голову к человеку, которого Карл пока не видел. Он глубоко и на этот раз угрожающе зарычал, а его уши снова опустились, и Станус бесцеремонно позволил Карлу проскочить через его пальцы и упасть на грязный пол, где капитан наконец смог вздохнуть, разминая себе шею.

– Гора, Станус; иди домой, ты не должен быть здесь – слишком много тех, кто не знает о голиа. Даже среди нашего народа есть люди, которым не стоит видеть это чудо. Иди домой, Станус, – велел цыганский принц.