Карпатская тайна

Эверетт увидел, как женщина надела на голову ярко-красный атласный платок, простой, но элегантный. Его цвет совпадал с цветом ее платья, и капитан впервые разглядел молодую Аню в этой старой женщине, которая смотрела на свой народ, пока ее выносили из дома. Музыка заиграла громче, и приветственные возгласы людей разнеслись по небольшому домику. Карл подошел к двери и увидел, как люди протягивают руки к мадам Корвески, словно она была Иисусом у ворот Иерусалима. Мужчины, которые ее несли, сияли от оказанной им чести. Так, торжественно, они и внести королеву в храм.

– Мы здесь любим иногда перебарщивать, – произнес чей-то голос за спиной капитана.

Эверетт обернулся, и его глаза расширились. Аня была одета в платье небесно-голубого цвета длиной до середины икры, сшитое из тонкого хлопка. Поверх платья она надела кофточку такого же голубого цвета с красными полосками по краям рукавов и очень глубоким вырезом. Ее черные волосы были прямыми, гладкими и блестящими, а яркий голубой шарф закрывал часть ее головы – ровно столько, чтобы Карл почувствовал желание увидеть больше. Кроме того, на пальцах у нее были кольца, которых он раньше не видел, а на обоих запястьях – многочисленные браслеты. На ногах Ани красовались старомодные сапоги с пуговицами, на шпильках, которые пользовались популярностью в девятнадцатом веке. Сверху сапоги были белыми, а снизу – черными.

– Ну что, твои представления о том, как должна выглядеть цыганская девушка, подтвердились? – спросила Корвески с сарказмом в голосе.

Эверетт не смог сдержать улыбку.

– Да, подтвердились, – сказал он, глядя в ее разноцветные глаза. – Только цыганские девушки, которых я видел, никогда так не выглядели.

Комплимент Карла застал Аню врасплох. Она на мгновение смутилась, а затем отрицательно покачала головой.

– Что ж, к сожалению, мы одеваемся именно так, и не умничайте на этот счет, капитан. – Она недовольно посмотрела на Эверетта и обошла вокруг него.

– Никогда, – ответил он и повернулся, чтобы последовать за ней. Когда ее окружили несколько матерей и тетушек и других почитателей, Карл наконец заметил Уилла Менденхолла и помахал ему. Ожидая, пока он подойдет, капитан увидел, что военные из 82-й дивизии наслаждаются гостеприимством цыган и пробуют разнообразные угощения. Менденхолл еле протиснулся через толпу, чтобы добраться до него.

– Уилл, присмотри за этими парнями и убедись, что они не ввяжутся в неприятности международного масштаба, – сказал Эверетт, увидев, что Аня, наконец, высвободилась из объятий женщин и отошла от дома.

– Да, сэр, вы хотите… – начал свой вопрос лейтенант, но Карл отошел от него, как во сне. – Думаю, что нет, – закончил Менденхолл.

Эверетт подошел к Ане, стоявшей и смотревшей на гору над ними. Несколько мужчин и женщин прошли мимо них, но не стали ее беспокоить, понимая, что она заново знакомится со своим домом. Карл приблизился к ней и тоже посмотрел наверх.

– Знаешь, я надеялся получить более подробное объяснение того, кто ты, черт возьми, такая. Я хочу сказать, ты… – Капитан огляделся, чтобы убедиться, что их никто не слышит – к счастью, рядом никого не было. – Ты иеддитка или еврейка? Просто «Моссад» – довольно странное место для деревенской девушки вроде тебя.

Аня не посмотрела на него, но и не отвернулась.

– Я не еврейка – по крайней мере, не в том смысле, в котором ты имеешь в виду, – сказала она, кивая нескольким своим почитателям, проходившим мимо нее и высокого светловолосого американца. – Капитан, на самом деле мы больше не можем называться коленом Иедды. – Она, наконец, посмотрела на Карла. Пламя огромного костра, разожженного в центре деревни, отражалось от его загорелой кожи. Мужчины и женщины танцевали, музицировали и смеялись – все это расслабило Эверетта, как никогда раньше.

– Я тебя не понимаю, – сказал он, глядя, как свет костра играет на черных волосах женщины.

– Я не злюсь на своего брата, как моя бабушка. Я вижу, что делает Марко, и хочу, чтобы он добился успеха, но не тем путем, который он избрал, пустив чужаков в долину. Нельзя допустить продажу… некоторых вещей. – Корвески показала на мужчин и женщин, которые плясали вокруг костра. – Мы не такие, какими были когда-то. Марко прав, эти люди заслуживают служить сами себе, а не какому-то древнему обещанию, данному тем, кто о нем давно забыл, словно мы никогда и не существовали. Марко должен был сделать все иначе. Теперь все это может исчезнуть, моя бабушка об этом позаботится.

Карл подошел к Ане, понимая, что сейчас она рассказывает ему все, словно ей нужно выплеснуть давно подавляемые эмоции.

– Я так давно отсутствовала, что стала цинично относиться к своему собственному народу. И есть еще одна проблема. Я еще не сказала об этом бабушке, но я думаю, что ряд людей в «Моссад», помимо подполковника Бен-Невина, знают об иеддитах и о нашей горе гораздо больше, чем мы думали. Почему обычный рапорт об американском шпионе в ватиканском архиве спровоцировал такую реакцию? Кто-то запаниковал, увидев, какая информация была в том сообщении.

– Череп волка? – спросил Карл.