Карпатская тайна

– Оставьте его, пусть истечет кровью, – спокойно сказал он, и это спокойствие заставило русских бандитов зауважать этого человека из Тель-Авива гораздо сильнее, чем раньше. Они наблюдали, как Бен-Невин схватил Марко за черные волосы и потянул его к себе, из-за чего цепи, обмотанные вокруг его запястий, впились в них еще сильнее. – Я хочу, чтобы ты услышал это, прежде чем умереть, цыган. Знай, что я убью всю твою семью не потому, что ты оскорбил меня, а потому, что я и так собирался убить их и любого члена племени Иедды, который встанет на моем пути. – Резко дернув умирающего за волосы, Бен-Невин повернулся и вышел из подвала в сопровождении всех людей Залласа, кроме одного.

Марко почувствовал, что его голова плывет. Звуки, которые он слышал, казались далекими, словно его измученный разум понял, что он умирает, и ему представлялось, что это должно происходить именно так. Этот сценарий не был таким уж неприятным для цыгана, потому что он ужасно подвел своих людей, пытаясь сделать их жизнь лучше, чем когда-либо. Но теперь он понял, что ошибся. Перемены должны были занять годы, а не месяцы. И он знал, что он никогда не сможет сказать своей бабушке, как сильно был не прав.

Единственный оставшийся бандит насвистывал, и этот свист почему-то ужасно раздражал Марко. Он попытался поднять голову, чтобы посмотреть на человека, который свистел, приближаясь к нему, но его опухшие глаза отказывались фокусироваться. Вдруг он услышал громкий удар по двери погрузочной платформы. Раздвижная алюминиевая панель представляла собой вход для разгрузки доставленных товаров, к которому вела дорога, уходящая под землю и соединявшая вход с погрузочной платформой, которую не было видно. Именно эта дверь теперь тряслась от основания. Человек, который только что свистел и прикручивал глушитель на свой 35-миллиметровый «Глок», остановился и посмотрел на все еще трясущуюся дверь.

Марко Корвески улыбнулся своим беззубым ртом, подняв голову, когда человек, который должен был проследить, как он отдаст концы до рассвета, неожиданно замер. Дверь снова сотряслась, и на ней появилась большая вмятина, а затем еще одна и еще. Мужчина с пистолетом отступил, поднял оружие и прицелился в дверь, однако она не стала двигаться сильнее.

Цыгану удалось рассмеяться сквозь боль, и от этого смеха у здорового румынского бандита кровь застыла в жилах.

– Страшный серый волк стучится в дверь, маленький поросенок, что же тебе делать? – Марко снова засмеялся, на этот раз громче.

Тут глаза мужчины расширились: под дверь скользнула огромная рука с очень длинными и очень острыми когтями. Сначала она обшарила пустое пространство под дверью, а затем схватилась за ее нижний край и начала тянуть ее вверх. Дверь была зафиксирована на месте с двух сторон, поэтому сила, прикладываемая к ее центру, подняла вверх только ее внутреннюю часть, как жалюзи на окне. Этот процесс сопровождался скрежетом, и в стороны летели алюминиевые стружки. А когда бандит увидел, кто стоял за этой дверью, его глаза расширились еще больше.

Марко истерически засмеялся, одновременно отхаркивая кровь.

Станус стоял, тяжело дыша и глядя своими желтыми светящимися глазами на стоящего перед ним человека. Левая рука волка все еще держала раскоряченную дверь, пока он разглядывал мужчин внутри. Его взгляд переместился с испуганного преступника на прикованного и истекающего кровью Марко. Глаза зверя сузились, когда он увидел, в каком состоянии находится король. Его пасть широко раскрылась, и все мысли о том, что нужно поддерживать дверь, улетучились. Зверь взревел и двинулся на охранника – его длинные пальцы сворачивались в кулаки и снова разворачивались. Он двигался широкими шагами на двух ногах и, приблизившись к бандиту, заревел во второй раз. Его руки раскачивались по бокам, пока он сокращал расстояние до охранника.