Карпатская тайна

Джек внимательно вгляделся в фотографию молодой внучки, которую удалось добыть Элис в ходе ее поисков. Именно это лицо привлекло его внимание, когда, немного раньше, он увидел те же черты на другой присланной ему фотографии. Он продолжил слушать миссис Гамильтон.

– Слушайте. Все необходимые доказательства здесь, и нет никаких совпадений, – убеждала она своих коллег. – Здесь есть две загадки, из-за которых, я считаю, мы должны начать расследование чрезвычайного происшествия. Должны, потому что я думаю, что на наших глазах изменяется ход истории. Ответ к загадке животных связан с их ролью в падении Иерихона, а затем в сокрытии того, что три тысячи лет было всего лишь легендой – местонахождения и существования одного из десяти исчезнувших колен Израиля. И именно поэтому, дамы и господа, мы должны объявить о чрезвычайном происшествии, которое изменит историю.

На этот раз в комнате наступила тишина. Даже Чарли Элленшоу и Пит Голдинг подняли головы, несмотря на пульсирующую боль, и увидели, как их сообщница потребовала объявления чрезвычайного происшествия. А потом все взгляды обратились к Джеку, который встал, повернувшись к Элис.

– И что вы предлагаете, миссис Гамильтон? – спросил он.

Элис переводила взгляд с одного лица на другое, а затем посмотрела наверх, в темноту зоны для наблюдения. Она улыбнулась и взглянула на Коллинза.

– Эта старушка думает, что нам нужно отправиться на Карпаты и проверить, что за животные и цыгане там прячутся. – Не переставая улыбаться, Гамильтон снова посмотрела в темноту наверху. – И, может быть, обнаружить одно из убежищ израильского племени, которое якобы исчезло вскоре после того, как Моисей вывел свой народ из Египта. Это все.

Все присутствующие в небольшой ячейке ошарашенно молчали. Никто не мог ничего сказать, потому что таких шатких доказательств никогда раньше не было достаточно для объявления чрезвычайного происшествия. Чарли первым опустил голову.

Джек встретился глазами с Сарой и медленно покачал головой.

– «Европа», выключи мониторы, пожалуйста, – скомандовал он.

Тусклый свет наполнил ячейку тенями, когда мониторы с фотографиями двух цыганок из истории Элис погасли.

В комнате воцарилась тишина, и Коллинз посмотрел на Элис, а затем повернулся к темной зоне наблюдения.

– Что вы думаете, господин директор? У миссис Гамильтон достаточно доказательств, чтобы объявить о чрезвычайном происшествии?

– Нет, недостаточно, – послышался ответ из темноты, и все глаза посмотрели наверх.

– «Европа», свет на сто процентов, пожалуйста, – произнес Джек.

Когда в галерее наверху зажегся свет, все собравшиеся в ячейке увидели директора Найлза Комптона, который неподвижно сидел, закинув одну ногу на другую и подперев подбородок рукой. Найлз медленно поднялся со своего места, подошел к перилам и посмотрел вниз на ячейку. Рукава его белой рубашки были, как обычно, закатаны до локтей, а галстук – наполовину развязан. Комптон положил руки на перила перед собой.

– Вы знаете, как долго я пытался поверить в эту теорию? Черт, я верю всему, что сказала Элис. Но все здесь знают, как сложно объявить о чрезвычайном происшествии. Нужно гораздо больше доказательств.

– Найлз, я… – начала было говорить Гамильтон, но Найлз поднял руку. Даже Джек уже чувствовал себя не в своей тарелке, думая, что план оказался не самым удачным.

– Пожалуйста, Элис, дай мне немного времени, – попросил директор.

Миссис Гамильтон опустила глаза и кивнула.

– Спасибо. Я ненавидел эту штуку, эту кучу меха и костей с тех самых пор, когда впервые ее увидел, – признался Комптон. – Она совершенно не вязалась с тем, что мое образование полагало возможным. Даже после всего, что мы обнаружили только за время моей работы здесь. Поверить не могу, что я мог оставаться настолько глухим ко всему, что касалось… ну, что касалось оборотней. Даже Чарли много лет назад думал, что эта возможность просто смехотворна. – Элленшоу снова кивнул. – Но Элис, со временем тебе удалось убедить профессора, а затем Пита, а теперь еще и полковника Коллинза.

Джек посмотрел на Найлза и мысленно спросил себя, куда он, интересно, клонит.

Комптон убрал руки с перил, сунул их в карманы и двинулся вдоль перил над головами своих слушателей.

– Я не могу бороться со всеми. Это интригующая история, признаю. Кроме того, меня впечатлило твое расследование, Элис, но разве в этом есть что-то удивительное? Однако пока я не получу что-то, связывающее все это вместе, кроме нескольких кусков ткани, камня с окаменевшей костью внутри и историей о кучке цыган, имеющих отношение к древнему израильскому племени, мне придется ответить «нет». Это не чрезвычайное происшествие, и пока я не вижу никаких признаков того, что это был поворотный момент в истории… Извините, но сейчас я не могу ничего сделать.

Когда он договорил, в ячейке наступила тишина.

– Полковник, – снова подал голос директор, – эта ситуация может измениться, если мы узнаем больше о волках Элис в ходе этого приключения с «Моссад».

– Если можно, я хотела бы показать еще одно доказательство, относящееся к этому вопросу, – вмешалась Гамильтон.