Читаем Карпинский полностью

Составились «Очерки» из трех статей: «Очерк физико-географических условий Европейской России», «Общий характер колебаний земной коры» и «Замечания о характере дислокации пород в южной половине Европейской России». Название первой статьи, быть может, запомнилось читателю — оно упоминалось в главе «Карпинский и Федоров». Так назывался доклад, с которым Александр Петрович 26 декабря 1886 года выступил в торжественном публичном заседании академии. Доклад, точнее мемуар, написанный на его основе, был напечатан в «Записках Академии наук»; через семь лет там же появилась статья «Общий характер колебаний земной коры», а через два года — «Замечания о характере дислокации пород в южной половине Европейской России».

Минуло полтора десятилетия, статьи были признаны ученым миром  к л а с с и ч е с к и м и,  и издательство «Природа» решило, объединив их, снабдив комментариями, выпустить под одной обложкой в серии «Классики естествознания». Издание задержалось в связи с войной и было осуществлено только в 1919 году.

«Геологу нужна вся Земля!» — воскликнул в одной из своих статей Карпинский и тут же нашел возможным добавить несколько слов о России, «обнимающей громадное пространство»; у русских геологов-де особая доля: познать планету, исключив познание России, невозможно, а  ч е р е з  Россию можно. Ибо отличается она «замечательными геологическими особенностями, изучение которых пролило новый свет на геологическую науку, вмещающую в себе, к слову сказать, выводы всех других наук, относящихся к нашей планете». Эти слова Карпинского очень актуальны теперь, когда взоры ученых и философов науки обратились к геологии, ибо в ней сходятся астрономия, биология, химия и физика, а кроме них, и еще нечто специфическое, что и есть наука о  З е м л е. И в связи с этим с особой симпатией вспоминаются «Очерки» Карпинского, в которых используются данные различных наук и восстанавливается история Земли — не всей, и даже не всей России, лишь Европейской ее части, однако Европейская Россия, как показал Карпинский, может рассматриваться как своеобразный испытательный полигон геологии. Объясняется это тем, что Европейская Россия — от Урала до Карпат — испытала спокойное геологическое развитие. Карпинский выделяет две «области развития» земной коры: спокойную и активную, по тогдашней терминологии, столовые регионы и горные кряжи. Европейская Россия относится к первой. Для решения теоретических задач выделяет Карпинский «простоту ее геологического строения, вызываемую спокойным ходом геологических событий, не затемненных в большинстве случаев последующими явлениями, которые могли бы нарушить первоначальное взаимное отношение между геологическими образованиями различной древности или в сильной степени изменить их минеральный (петрографический) характер».

(В виде курьеза, а может быть, повода для серьезных размышлений укажем на то, что Карпинский склонен усматривать непосредственную связь между геологическим строением территории и «характером преобладающей деятельности живущего там населения». В самом деле, от геологического строения зависит распределение полезных ископаемых, растительности и сточных вод, а это не остается же без влияния на жизнь людей! Таким образом, спокойный характер славян не есть ли — пусть отдаленное — производное от спокойного характера геологического развития? Возможно, тут сказалось юношеское увлечение Боклем.)

Историческая геология — особый отдел науки, занятый реконструкцией геологической истории, начинал свое развитие и становление на глазах Карпинского, и он сам был деятельным участником этого процесса, результат которого имел неожиданные последствия для практической разведки, о чем поначалу даже трудно было подозревать. «Отдел этот старается восстановить все фазы или периоды развития нашей планеты, старается показать, какое в каждом из этих периодов было распределение суши и морей, какие возникали тогда горные и речные системы, стремится восстановить характер и размеры вулканической деятельности в течение каждого периода, выяснить все те явления, которыми обусловливались упомянутые физико-географические изменения; наконец, историческая геология имеет также целью восстановить климатические условия минувших периодов и показать, какой характер имели жившие тогда организмы и какое было распределение их по поверхности земли. Одним словом, то, что по отношению к современному состоянию земли составляет предмет изучения лиц весьма различных специальностей, то по отношению к минувшим временам стремится выяснить историческая геология». (Это классическое определение вошло в учебники геологии и без изменения сохраняется по сю пору.)

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза