Карта

У цитадели не было окон на нижнем этаже. Лестница убегала вверх направо, а проход извивался влево. Свет в цитадель проникал тонким, неуклюжим лучиком со второго этажа и падал на лестницу, но что касается прохода слева, то убегая вглубь налево, он скрывался во тьме. Каждые семь-восемь футов висели запыленные, незажженные факелы.

— Сомневаюсь, что у вас есть в одном из ваших многочисленных карманов спички, я права? — спросила я.

Пальто Джекаби содержало соломенную куклу, несколько серебряных амулетов, колоду карт Таро и бронзовый гироскоп, но спичек там не было.

Я вытащила карту и внимательно посмотрела на шестой пункт в поисках каких-нибудь зацепок. Встроенная между четырьмя башнями со слезой цитадель была отмечена простой парой очков, не такой как у Анаксимандера, с которым я познакомилась на рынке. Возможно, они были предупреждением о том, что мы вряд ли когда-нибудь сможем увидеть что внутри. У меня по затылку пробежали мурашки. Что-то в этом замке было не так.

Джекаби встал у меня за спиной.

— Какие-то озарения мистического толка? — спросила я.

— Я уже говорил вам, — сказал он, бросая взгляды по сторонам, — я не занимаюсь мистицизмом. То, что я делаю — это наблюдение и анализ.

— Ну да. Пронаблюдали или наанализировали уже что-нибудь полезное?

— Воздух проклятый, он наполняет ауру неописуемой опасностью.

— Неописуемой опасностью. Очаровательно. Похоже, это просто девиз дня!

— Влево. Нужно идти влево. — Джекаби шагнул через дверной проем. — Идете?

Я заглянула в кромешную тьму, пытаясь стряхнуть окутавшее меня беспокойство.

— Как думаете, для чего нужна была вода?

— Понятия не имею, — сказал он. — Чтобы повернуть какое-нибудь колесо, которое давно сгнило... или выступить противовесом для какого-нибудь подъемника, чья цепь проржавела еще полвека назад. Может быть, так мы должны были открыть дверь в цитадель, но термиты добрались до неё раньше нас. Боюсь, в этом месте уже давно все работает не так, как было когда-то задумано.

Я бросила последний взгляд на высокие, сторожевые башни, нависшие над нами. Их кирпичи выгорели на солнце и заросли плющом. Из окошек торчали бесполезные пушки, которые больше напоминали сломанные стволы давно увядших елей.

— Джекаби, постойте... — начала было я, но он уже исчез в черноте коридора.

Я осторожно ступила внутрь, держась поближе к стене, когда свет остался далеко позади меня. Искривленный коридор был чернее ночи.

— Джекаби!

— Рук, просто идите вперед, — раздался голос Джекаби откуда-то из темноты впереди. — Тут еще одна дверь. — Я услышала скрежет поворачивающейся дверной ручки, а потом характерное клацанье. Когда я поспешила, чтобы догнать Джекаби, он уже толкнул дверь и сноп искр осветили потолок над ним, а следом послушалось приглушенное шипение. Один за другим пыльные факелы ожили. Некоторые вспыхнули ярким пламенем, и заиграли языками огня среди савана паутины, а потом так же быстро утихли, но продолжая устойчиво гореть.

Джекаби, заморгав, перевел взгляд на загоревшиеся факелы.

— Гмм, похоже, хоть что-то в этом месте все-таки функционирует! Умно придумано.

Он шагнул через порог. Мерцающий огонь в общих чертах осветил широкое помещение, обнаружив пустой крепкий письменный стол. Джекаби улыбнулся.

— Джекаби, — сказала я, — мы не должны быть здесь. Замок давно безнадежно устарел.

— Я быстро. Как вы думаете, как им это удалось? Полагаю, в дверь встроены сталь и кремень. Что дальше? Скрытые потоки масла в стенах? Нет, масло давно бы высохло. Порох?

Он начал рыться в ящиках старого стола. Мои нервы уже были и без того напряжены, но что-то в слове «порох» заставило их вообще натянуться до предела. По-моему, в старой песне что-то пелось такое про порох? И был куплет про взвод курка пистолета?

Джекаби обнаружил в столе два пыльных стеклянных стакана.

— Вот оно что, — сказал он. — Просто стаканы. Что, даже без фляги?!

И тут мои мысли резко заметались. Перезарядка оружия... да, вот именно. В песне поется, что, когда Фаррелл со своими людьми заманили Дерзкого Мошенника в ловушку, он, загнанный в угол достал свой пистолет, но не мог взвести курок, потому что...

Мои глаза округлились:

— Прочь! — выкрикнула я, но мой голос утонул в первом залпе оглушительного пушечного выстрела по крепости.

С потолка посыпались осколки, и массивная часть лестницы за мной рухнула в коридор, подняв облако каменной пыли. В ушах зазвенело, но я смогла разглядеть дневной свет поверх щебня. Я повернулась назад, чтобы посмотреть, как там Джекаби, и тут раздался выстрел из второй башни. Дверной проем надо мной дрогнул, и я отпрыгнула назад в комнату, когда весь вход завалило камнем. Одновременно с этим меня за запястье схватила рука и потянула под крепкий стол. Нам с Джекаби вдвоем оказалось там тесновато, но деваться было некуда, и мы сидели и пережидали шквальный огонь камней и балок.