Карта красного Джокера 2 (СИ)

Джуно внимательно слушала монолог Марволо. Похоже, ему надо было выговориться, он редко откровенничал с ней. То есть, при надобности, она могла узнать что-то у него, но, в основном, инициатива исходила от Мракса. Девочка еще раз тряхнула головой. Уродливый затылок Квиррелла-лицо духа и представительный, обаятельный (хотя эгоистичный до невозможности) Марволо Мракс не желали сходиться воедино. В итоге, Джуно признала, что пала жертвой харизмы парня, а он окончательно признал себя ее соседом по разуму, и успокоилась.

— Джуно, идем, Ал уже заждался. Он о многом хочет поговорить с тобой, да и завтрак скоро начнется.

Девочка с трудом переваривала откровения Марволо. Крестражи, личность Темного Лорда, ещё два осколка души… Магический мир как будто издевался над ней, подсовывая все новые безумия. Ещё одна неожиданность ждала ее на завтраке: мистер Ал собрал с полусотню разных людей разных возрастов и родов занятий, судя по застольной беседе. Ее он посадил по левую руку от себя, жутко чем-то довольный. Джуно не подавала виду, мило улыбалась и аккуратно ела. Еда была выше всяких похвал, но она подавилась отбивной, когда Асклепий встал, усилил заклинанием голос и торжественно произнес:

— Дорогие друзья! Позвольте представить мою личную ученицу, очаровательную Ириду Блэк!

Речь была короткой, но эффектной. Зал, в котором они завтракали, взорвался аплодисментами. Впрочем, никто не полез с объяснениями или, наоборот, расспросами, хотя первых Джуно остро не хватало. Вчера ни о чем таком речи не было! Но девочка молча продолжила запихивать в себя несчастную отбивную. Ей же что-то расскажут по этому поводу, правда?..

Спустя час, когда женщины и мужчины наконец-то вернулись к своим делам в храме, а ее познакомили с несколькими детьми-ровесниками, они с мистером Алом остались одни. Госпожа Кера куда-то ушла, даже Фамос отправился размять крылья и поохотиться.

С минуту помолчали. Потом Асклепий достал из-за пазухи (всё-таки удобная одежда, зря она на нее наговаривала) короткий посох с крупным драгоценным камнем в навершии и прикоснулся ко лбу Джуно. Ей разом перехотелось что-то спрашивать и вообще двигаться. Захотелось довериться Наставнику и просто расслабиться.

— Я, Асклепий Третий Трисмегист, клянусь обучить Джуно Лукрецию Крей, так же известную, как Ирида Блэк, искусству…

Джуно было хорошо. Магия тёплыми волнами проходила сквозь тело, очищая и расслабляя. Наставник твердил что-то о защите интересов, магическом совершеннолетии и полном подчинении. Хотелось спать, но угрюмый бубнеж Марволо, из которого ничего нельзя было понять, сбивал и мешал соскользнуть в объятия Морфея.

По мере понимания произошедшего Джуно медленно зверела, непроизвольно сжимая кулаки до белых костяшек. Он! Он! Ал… Наставник. А? Что? Он же мистер… Наставник. Почему-то именно тот факт, что она даже в мыслях не может теперь назвать Наставника не Наставником, поразил ее до глубины души. Не то, что она поклялась беспрекословно подчиняться, не то, что это сделали без ее спроса, и даже не то, что новообразованная связь Ученик-Наставник не позволяла ей испытывать негатива в сторону Ал… этого мужчины.

— Ты же хочешь спросить что-то, Ученица?

Джуно могла поклясться, что слышала в его тоне насмешку. Даже не так. Чувствовала насмешку. Проглотив готовые сорваться с языка «Какого черта?!» и «А что будет, если я попытаюсь Вас убить?», девочка помолчала с минуту и ровным (как ей казалось) голосом спросила:

— Наставник, я понимаю, зачем это мне (хотя могли и предупредить), но зачем это Вам? Вы знаете меня меньше суток?

Мужчина раздумывал над ответом недолго, радостно вывалив на девочку свою историю и подробности его положения. Все оказалось проще и сложнее одновременно.

В Греции, хотя здесь и относились максимально либерально к магическим народам и магам различного статуса крови, была очень сильна иерархическая структура. Даже в свободолюбивых Афинах, которые всегда славились прогрессивными взглядами по сравнению с другими городами, было четкое социальное расслоение. Просто для перехода из одного класса в другой было больше возможностей. Ну, и рабочих мест было не в пример больше, чем в Англии. Соответственно, верхушке власти выставлялись довольно жесткие условия. Храм, оказывается, был лишь частью акрополя, который носил имя Алалкомены*. И его работу регулировали сразу несколько группировок: Алалкомен, «первый человек», Совет жрецов и три Асклепия. В какой-то мере они уравновешивали друг друга, не допуская захвата власти кем-то одним и диктаторством своих правил. Раньше ее Наставника звали по-другому, но более полувека назад Алалкомен подарил ему новое имя за выдающиеся заслуги в целительстве и исследовании магии вместе с новыми возможностями. Он стал третьим из них и самым младшим. Проблема в том, что занимаемая должность требовала от него взять хотя бы одного личного ученика и передать ему часть знаний, чтобы в случае скоропостижной кончины Наставника приобретенные знания не ушли вместе с ним.