Карта моей души

Естественно, я осталась жить у Лехи и очень быстро забыла о его выпаде, связанном с присвоением меня себе. Относился он ко мне очень хорошо, потакал капризам и баловал, терпя мои выходки. Довольно быстро о переменах в моей жизни стало известно: в институте отношение ко мне резко изменилось, я стала иначе одеваться и вести себя, так что отбоя от ребят не было. Я над ними посмеивалась, но не подпускала, они были мне неинтересны, и Лехе значительно уступали. Мои родные тоже все узнали, у мамы в городе родственников не было, так что с ее стороны холоднее стали только подруги, которые смотрели на меня презрительно, если нам случалось столкнуться в городе. Я была неизменно учтива и вежлива, так что придраться ко мне возможности у них не было. Папа и его родня отнеслись ко мне с куда большим пониманием, с папой мы даже встречались, мама об этом не знала, а то его бы ждала та же участь, что и меня. Он за меня радовался, насколько мог, хотя и был обеспокоен. С мамой мы так и не виделись, я приезжала домой, но она мне даже дверь не открыла, а когда я встретила ее после работы, сделала вид, что оглохла и всю дорогу шла молча. Короче, матушка представляла собой самую настоящую фарисейку, живущую по законам, написанным для жестокосердечных людей, а вовсе не по данным Иисусом заповедям. Пробить ее оборону было невозможно. Папа сказал, даже священнику это оказалось не под силу, хотя он и пытался вызвать в ней милосердие и уговорить на разговор со мной.

Несмотря на сложную ситуацию в отчем доме, жизнь с Лехой возмещала все горести. Жили мы интересно, бурно, страсти кипели постоянно, спуску мы друг другу не давали. Трепали нервы будь здоров, и каждый получал свой кайф, особенно, когда мы перемещались в постель. Бальзак мог бы написать по нам целый раздел под названием "Сцены интимной жизни", ибо секс у нас дошел до немыслимого апогея, еще чуть-чуть и просто разорвет от блаженства. Что касалось быта: тут вообще не было проблем. Обедали мы в разных заведениях, раз в неделю в квартире появлялась уборщица, так что я не была обременена заботами о доме, посвящая все свое время Лехе и развлечениям, коих в моей жизни стало значительно больше. В Лехином кругу тоже быстро стало известно обо мне, мы таскались по всяким местам и вечеринкам, где я знакомилась с толпами людей разных благосостояний, не пытаясь кого бы то ни было запомнить. Леха мной гордился и выставлял напоказ, я не ударяла в грязь лицом, очень быстро поняв, как себя вести. Многие мужики глазели на меня просто неприлично, вскоре начали объявляться предлагающие свою дружбу, а некоторые даже и постель. Я все рассказывала Лехе, он над ними посмеивался, весьма довольно.

– Я в тебе уверен, детка, – сказал он мне как-то, – ты не предашь.

И вот сейчас, спустя около восьми лет с того момента, я сижу напротив, предавшая его и сбежавшая с другим. Мы так и молчали, забыв о времени, я предавалась воспоминаниям, Леха, подозреваю, тоже.

Наконец, он покачал головой, усмехаясь, словно бы не веря в происходящее.

– Все-таки жива, – проговорил негромко. Ответить на это мне было нечего, разве что кивнуть, но кивок выглядел бы совсем ни к месту, и я просто промолчала, глядя в стол. Через полминуты тишины Леха сказал:

– Ты, наверное, не прочь принять душ, я подожду. – Я уставилась на него недоверчиво, он закатил глаза и добавил:

– Иди.

Поднявшись, я потопала в ванную, потому что желание помыться имело место.

– Полотенца в шкафчике, как и раньше, – сказал он мне в спину, я, на мгновенье затормозив, бросила, не оборачиваясь:

– Спасибо.

В ванной я первым делом закрылась и даже ручку проверила для верности. Я вовсе не ждала, что Леха ворвется с известной целью, он, кажется, совсем не проявил интереса ко мне как к женщине. Впрочем, он обескуражен происходящим. Но предосторожность не помешает: я достала из кармана записку от паренька, сопровождавшего меня в дороге. Развернув, увидела следующее сообщение:

"Мы можем помочь друг другу. Прошу об одной встрече. Приходи послезавтра в 22:00 на улицу Конная, д. 18, кв. 87".

Я усмехнулась, покрутив записку в руках. Коротко и лаконично, и это несмотря на то, что я дала понять: сотрудничество с ним меня не прельщает. Чем, интересно, он собрался помогать мне?

Записку я размочила в воде и смыла в канализационное отверстие. Адрес, правда, запомнила. Неизвестно, что может произойти до послезавтра, вдруг эта встреча мне пригодится.