Карта моей души

– Он не удивился интересу?

– Мы немного знакомы.

– Понятно. И что следователь?

– Ничего. Задал вопросы и отпустил. Я сказал, мы собирались обсудить возможное сотрудничество. Это бы никого не удивило. Судя по показаниям свидетелей, убийца появился из-за машины, выскочил прямо рядом со Ступиным, сделал несколько выстрелов, сунул листок и побежал в сторону Кирочной улицы. На голове у него была кепка, нижняя часть закрыта банданой, как у ковбоя, на глазах солнечные очки, так что фоторобота не будет, хотя они пытаются.

– Сам что думаешь?

– Кто-то не хочет, чтобы ты встречалась с людьми, – усмехнулся Леха, покосившись на меня, – видимо, стремится не обременять тебя досужими беседами.

– Очень смешно. На кого ты намекаешь?

Леха внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал.

– Витязев мертв, – твердо выговорила я, глядя ему в глаза.

– Дай то Бог, – ответил Леха и повторил, отвернувшись, – дай то Бог.

Он стоит напротив меня, у него в руке нож, и я знаю, что случится дальше. Его глаза, такие страшные, совсем не похожи на глаза того человека, что когда-то улыбался мне. Я с ужасом прозреваю, но как поздно, как поздно! Он скалится, страшно, стирает тыльной стороной ладони кровь с лица (я расцарапала ему щеку) и говорит:

– Для тебя будет лучше, если я умру. Потому что иначе тебе не жить. Ты поняла меня? – Он хватает меня за горло, прикладывает головой о стену и повторяет, – ты меня поняла?

Я чувствую, как слезы против моей воли катятся из глаз. Я не боюсь его, уже не боюсь, только презираю себя за то, что поверила.

– Ты поняла? – повторяет он, подводя нож к моей шее, глядя мне в глаза, прижимает его к коже так, что становится страшно глотнуть. Его глаза, похожие на глаза зверя, впиваются в мое лицо, словно пытаются стереть его этим взглядом, навсегда забрать в себя, я чувствую, как кожа на шее начинает расходится под лезвием…

Я вскочила на постели с бешено стучащим сердцем. Некоторое время пялилась в темноту, приходя в себя. Сколько времени мне не снился этот сон? Года полтора? И вот, наваждение возвращается. Я непроизвольно схватила себя за шею, провела пальцами по полоске шрама, вздохнула. Выходить из комнаты не хотелось, словно тут я была в безопасности. То, что уснуть теперь не получится, я понимала прекрасно. Когда этот сон только начинал меня мучить, я, бывало, не спала сутками напролет, меряя единственную комнатку своей квартиры шагами. От стены к стене, прислушиваясь к тому, как греется на кухне чайник. Я тогда была похожа на наркоманку: неухоженная, под глазами мешки размером с кулак, руки дрожат, бросаюсь в сторону от каждого человека. Я старалась не выходить на улицу. Помог мне, как ни странно, все тот же Степа. Как-то приехал с полной сумкой продуктов, мы с ним долго сидели в кухне, разговаривали. Потом я уехала к нему в лес. Он меня учил, знакомил с миром природы, с его законами и обычаями, я стала, что называется, приходить в себя. Отношения между нами были отеческими, даже попроще. Я относилась к нему, как к старшему брату. Спустя два года я вернулась в город, устроилась работать в гостиницу, вычеркнув несколько лет своей жизни из памяти. Сон на тот момент не снился мне уже с год. И вот снова.

Я тихо открыла шкаф и вытащила фотографию листка с надписью "два". Почерк был похож на тот, что на первом листке, да это было неважно, я и так понимала, что убийца один человек. Но какую цель он преследует? Чего пытается добиться? Что, если все это ловушка? Я сжала листок в руках так, что побелели костяшки пальцев. Захотелось курить, но только представив себя с сигаретой в руках, я откинула эту мысль, так и до бессонницы с маниакальными идеями недалеко. Убрав листы, я легла в постель в надежде заснуть. Спустя пару часов мне это удалось.

Утро было хмурым во всех смыслах этого слова. Настроение ни к черту, голова раскалывалась, за окном набежали тучи и моросил мелкий противный дождь. Я прошлепала в ванную и минут двадцать стояла под душем, пытаясь взбодриться. Выйдя, переоделась в шорты и спортивную кофту с рукавом в три четверти и широким вырезом, спадающим с плеча. Посмотрела на себя в зеркало: красивые каштановые волосы по плечи, густые брови с выраженным изгибом, большие глаза, пухлые губы. Мужики сходят с ума. Усмехнувшись, я покачала головой и показала себе язык.

– Не видать тебе счастья, – пробубнила, выходя в гостиную. Леха сидел за ноутбуком.

– Что, настроение паршивое? – кинул на меня взгляд.

– Вроде того.

– Надо собираться с силами. Меня атакуют звонками.

– Кто теперь? – нахмурилась я, наливая чай, чайник оказался горячим.

– Все те же. Жаждут встречи.

– Им, что, неизвестно, что вчера случилось?

– Известно, но это только распаляет интерес.

– А они не боятся отправиться вслед за своим коллегой-бизнесменом?

– Они верят в себя, – хмыкнул Леха, – Гаврилов зовет в гости сегодня в четыре. Пять кварталов отсюда. Элитный дом, охрана, все дела.

– Мне-то какая разница? Про охрану пусть он думает.

– Уверена, что находишься в безопасности? – посмотрел на меня Леха.