Карта монаха

И все же даже такая правда бледнела по сравнению с тем, что он услышал дальше. Женевьева в величайших подробностях рассказала ему о картине, которая раньше висела на стене в ее доме, о карте, спрятанной в ней, и о том, куда ведет обозначенный на карте маршрут. Она поведала ему о происхождении карты, о том, как приложила все усилия, чтобы не дать ее найти, и, наконец, о золотой шкатулке, хранящейся где-то в византийской Либерии под стенами Кремля — того самого места, которое изображалось на карте. За всю свою жизнь, при всем, что он испытал и перенес, после человеческого зла, которое видел, и мрака людских душ, который познал, он ни разу не испытывал страха, какой почувствовал в этот день. Ибо Женевьева поведала ему о тайне, сокрытой в шкатулке, которую называли «Альберо делла вита». О тайне, обладателем которой ни в коем случае не должен стать Джулиан Зивера.

Так что в это теплое утро на безлюдной площади, размышляя о Майкле и о том, чем он сейчас занят, о людях, чье спасение зависит от того, добудет Сент-Пьер шкатулку или нет, Симон знал, что у него есть только один путь.

Остановить Майкла.

Глава 40

Это была сокровищница в буквальном смысле слова: не банк, не сейф, набитый деньгами, а комната, полная сокровищ. Зрелище невиданных богатств ослепило Майкла и Сьюзен. Золото и драгоценности, статуи и предметы утвари. Древние экспонаты, достояние давно забытых эпох. Вдоль дальней стены выстроились мраморные бюсты. Своими темными глазницами они осуждающе смотрели на непрошеных гостей. Инкрустированные и украшенные драгоценными камнями чаши и кресты; ожерелья из кроваво-красных рубинов, оттеняемых темно-синими сапфирами; искусно выполненные мечи с рукоятками, отделанными драгоценными камнями. Груды, горы ценностей, добыча завоевателей, сокровища царств. Мир богатств, заключенный в комнате из темного камня, где все — полы, стены, потолок высотой в десять футов — вырубили, казалось, в самом центре земли.

Освещая себе путь фонариками, Майкл и Сьюзен двинулись внутрь комнаты, но внезапно застыли на месте. Повсюду в комнате лежала тонкая пыль, взлетавшая от их шагов. А на ней они заметили кое-что, чего никак не ожидали увидеть, нечто совершенно, безошибочно свежее. Следы. Они начинались от двери и вели то в одном направлении, то в другом, как будто их оставил турист, не знающий, где, собственно, находится экспонат, любоваться на который он явился. Следы одного человека вились по всей комнате, потом возвращались к двери и вели прочь из комнаты. Судя по этим следам, шаг у человека был ровный, неширокий, как будто он осторожничал. По-видимому, посетитель останавливался перед каждым экспонатом. Словно был очень тщателен, но не совсем знал, что ищет.

— Думаешь, он забрал шкатулку?

— У него в сумке ее не было. Вряд ли Алексей знал, что искать.

— А ты знаешь?

Майкл посмотрел на нее, но ничего не ответил, а пошел дальше. Посветил фонариком на противоположную стену. Многократно отразившись от гор золота, луч озарил комнату светом солнечного дня.

Майкл обходил сокровищницу, пристально разглядывая каждый предмет.

— Поль в опасности, — шепнула Сьюзен.

Прервав свой обход, Майкл повернулся к ней и произнес через комнату:

— Я знаю, но мы должны сосредоточиться на нашем деле.

— А я считала, ты ему друг, — произнесла Сьюзен и тут же пожалела о сказанном.

Хотя от Майкла ее отделяло расстояние в сорок футов, за миг, протекший до того, как Сент-Пьер отвернулся, его взгляд пронзил ее насквозь. Майкла обуревала тревога за Буша. Он силился подавить ее, изгнать из сознания, но не мог избавиться от мыслей о том, что его друг, сам не зная того, подвергается смертельной опасности и он, Майкл, не имеет возможности его предостеречь. Майкл не был уверен, есть ли у Фетисова свой собственный тайный план, или русский действует по указке Зиверы. Но в любом случае отсюда он никак не может помочь другу. Единственный способ — выполнить свою задачу здесь и найти способ выбраться на поверхность.

— Тут ценностей на миллиарды долларов, — произнесла Сьюзен, чтобы переменить тему.

Подняв золотой скипетр с набалдашником, украшенным бриллиантами, она принялась внимательно его разглядывать. Потом вернула скипетр на место и взяла золотой шлем с оторочкой из звериного меха, уже вылезающего от старости.

— Зачем этому русскому царю Ивану понадобилось все это замуровывать? Не лучше ли было оставить в наследство своим детям?

— Он убил своего любимого сына, Ивана. А остальных ненавидел и не считал достойными царства.

— Что за безумное расточительство. Только представь, что Россия могла бы сделать, имей она все это!

— Думаю, у Ивана были веские причины прятать сокровища.