Карта монаха

Кабина сообщила о своем прибытии звяканьем, и Буш поспешил в вестибюль. В кабине лифта он нажал на кнопку остановки и застопорил дверцы открытыми. Поглядывая на часы, Буш ждал. Симон говорил, что, когда они с Майклом встретятся, он нажмет на кнопку вызова в холле. Но если к пяти кнопка вызова не загорится, то Буш должен не только покинуть здание, но вернуться к Мартину и выехать из страны.

Вид дула в двух дюймах от глаз вернул его к реальности. Русский охранник, незаметно вошедший в лифт, захватил Буша врасплох. Жестом приказав ему прижаться к стенке и обезоружив его, он разразился градом непонятных вопросов на русском. Полю оставалось лишь проклинать себя за невнимательность.

А затем, к вящему его отчаянию, загорелась кнопка вызова в холле. Охранник бросил на Буша свирепый взгляд, отключил блокировку и стал смотреть, как дверцы заскользили навстречу друг другу. Но, прочтя страх на лице задержанного, охранник, по-видимому, что-то сообразил, так как, продолжая держать белокурого верзилу-американца на мушке, просунул дуло револьвера Буша между дверцами. Теперь он был готов убить того, кто покажется, когда дверь откроется. Человека, которого ждет Буш.

Майкл услышал, как включился механизм лифта. Судя по показаниям индикатора, кабина начала свой подъем с нижнего этажа. До этого момента Майкла не покидало чувство неминуемо приближающейся беды, но тут его слегка отпустило: все-таки, если они сумеют продержаться еще минуту в этой крепости, то, возможно, уцелеют. Статуи российских военных героев вдоль стен, высокие, выше человеческого роста, взирали на Майкла, и ему оставалось лишь надеяться, что их души не возмутятся кощунственными делами, творящимися в их святилище.

Внезапно в дверь ворвались двое солдат. Одновременно заходя с обоих флангов, они ринулись на Симона. Тот бросился на пол и покатился, так что пули просвистели мимо. Одного охранника он уложил выстрелом в шею, другому попал в точности в левый глаз.

— Когда уже приползет этот лифт! — Симон проверил пистолет. — Кончились патроны. Брось мне твои револьверы.

Майкл толкнул свои револьверы, из которых до сих пор ни разу не выстрелил, и они заскользили по полированному мраморному полу. Подхватив их, Симон возобновил стрельбу из двух стволов, от двери по напирающим снаружи солдатам. Майкл молил Бога, чтобы это задержало их на время, необходимое лифту, чтобы подняться на десятый этаж.

Он приподнял голову. Лифт находился на подуровне восемь и медленно приближался. Симон продолжал стрелять, выбирая мишени таким образом, чтобы как можно сильнее напугать солдат. Их надо было задерживать еще по крайней мере минуту. Но у него иссякали боеприпасы.

— У тебя в кармане не завалялась случайно еще одна дымовая шашка? — крикнул Майкл.

Молчание Симона было лучшим ответом. Майкл посмотрел на индикатор. Лампочка светилась на подземном уровне пять.

— Уже скоро.

Симон заметил трех человек: стараясь не привлекать к себе внимания, они короткими перебежками двигались к Арсеналу; Симон выстрелил в них трижды и хотел выстрелить в четвертый раз, но пистолет дал осечку: обойма была пуста.

Симон, с округлившимися в немом вопросе глазами, повернулся к Майклу.

— Еще три этажа.

И он на животе пополз к Майклу.

Внезапно стрельба прекратилась. Наступила оглушительная тишина. А затем звуки шагов — быстро приближающиеся, они эхом отдавались в изобилующем нишами здании и слышались сразу со всех сторон, изнутри и снаружи. Охранники, с оружием наперевес, ринулись лавиной.

Майкл и Симон приготовились к худшему. Они сели, прислонившись спинами к дверям лифта. Оба подняли руки.

Тут раздался сигнал прибытия кабины.

Дверцы неспешно поползли в стороны.

Симон и Майкл не шевелились. Ворвавшиеся солдаты выжидали, когда из лифта кто-нибудь покажется. Но никто не выходил. Все винтовки были наведены на лифт.

Майкл с Симоном не шевельнулись, ни один мускул на их лицах не дрогнул.

А потом из кабины открыли огонь. Стреляли умело, несколькими точными выстрелами были убиты трое русских. Охранники отреагировали — кто бросился на пол, кто покатился по полу, ища укрытия.

Майкл с Симоном как раз успели повалиться в кабину, рядом с бездыханным телом, когда дверцы затворились. Человек на полу не подавал признаков жизни, и вид у него был такой, как будто он столкнулся с поездом на полном ходу. Майкл готов был поклясться, что видел на щеке человека вмятину, по размеру и форме соответствующую обручальному кольцу Буша.

— Прошу прощения за задержку, — раздался голос.

Целясь из двух стволов с колена, Буш покосился на Майкла и Симона.

— Заводишь друзей, как я погляжу. — Майкл бросил взгляд на пребывающего в глубокой коме солдата. — Только сдается мне, беседа у вас была односторонняя.

Буш улыбнулся.

— Знаешь, иногда поступки говорят громче слов.

Глава 49