Среди украшений куртизанки, которые доверили продать Альфреду, было десятирядное жемчужное колье и множество драгоценных предметов, находившихся в ее знаменитом сундучке. Прибыв из экономически парализованного города, он был счастлив обнаружить множество заинтересованных покупателей. По контрасту со многими коллегами, которые отреагировали на осаду и взятие Парижа пруссаками закрытием своих магазинов, путешествие Альфреда через пролив принесло 800 000 франков (около $4,2 миллиона сегодня). Он получил немалую солидную комиссию в 40 000.
В последующие два года Альфред проводил больше времени в Лондоне, чем в родном городе. Он стал посредником между французскими изгнанниками, которые вынуждены были продавать свои драгоценности, и английской аристократией, сословные требования которой диктовали перемену украшений к каждому ужину. И хотя некоторые богатые французы предпочитали продавать вещи через аукционы (императрица Евгения выбрала господ Кристи и Вудса для продажи «нескольких выдающихся украшений, принадлежавших даме с титулом»), другие, менее известные, полагались на мсье Картье. Он уже не был никому не известным ювелиром в незнакомом городе: успешная продажа украшений Баруччи и покровительство таких клиентов, как лорд и леди Дадли, повысили его репутацию и среди французских продавцов, и среди английских покупателей. Довольно скоро он заработал для Cartier звание официального поставщика Сент-Джеймского двора.
Следуя завету отца – всегда быть добрым с людьми, Альфред завязал дружеские отношения со многими изгнанниками в Лондоне, вне зависимости от положения и обстоятельств. В некоторых случаях это принесло пользу. Французская куртизанка Леонида Леблан, выступившая на сценах нескольких английских театров с благотворительными концертами в пользу французских военнопленных, была благодарна Альфреду за поддержку. Вернувшись во Францию, она стала любовницей герцога д’Омаль и одной из самых важных клиенток Cartier. (Герцог был самым богатым сыном короля Луи-Филиппа и ключевой фигурой парижского высшего света.) Однажды Леблан ехала в поезде в замок своего любовника в Шантийи и услышала, как три светские дамы по соседству рассказывали друг другу, насколько близко они знакомы с герцогом. «Я обедаю с герцогом завтра», – хвасталась одна. Вторая сообщила, что обедает с ним на следующей неделе, а третья – что они с мужем остановятся в его замке в следующем месяце. Леблан не проронила ни слова до тех пор, пока поезд не прибыл на станцию, и вот тут ее прорвало. Мило улыбнувшись, она произнесла: «А я, дамы, сегодня буду спать с герцогом».
Когда пруссаки оставили город, Луи-Франсуа Картье вернулся в Париж и снова открыл магазин. Альфред был по-прежнему далеко, и 54-летнему хозяину помогал его зять Проспер Леконт, чей собственный бизнес не уцелел под оккупацией. Луи-Франсуа был счастлив осознать, что Cartier все больше становится семейным делом, и предложил Просперу, Камилле и их детям переехать в квартиру, которая располагалась на Итальянском бульваре. В 1873 году они расположились в квартире, а служанка жила в комнате на чердаке.
«Проспер делает наброски в журнале продаж… как ты бы делал», – писал Луи-Франсуа Альфреду в конце августа 1873 года, терпеливо ожидая возвращения сына и размышляя о будущем семьи. У него были внуки от дочери, но он хотел наследника Картье – и понимал выгоду от брака сына с богатой девушкой. Строительство фирмы с нуля было делом трудным. И хотя за прошедшие годы Cartier привлекла нескольких важных клиентов, чаще покупатели приходили сюда за незначительными вещами. Для сына Луи-Франсуа хотел большего.
Удержав свой бизнес на плаву в годы революции и войны, основатель Cartier Луи-Франсуа Картье вышел на пенсию и посвятил оставшиеся годы самообразованию. Круг его интересов был необычайно широк: от Античной Греции до инвестиций на фондовой бирже
Осенью 1873 года, вскоре после возвращения сына в Париж, Луи-Франсуа официально отошел от дел. Но он не просто передал дело Альфреду. Веря в то, что сын будет больше ценить семейный бизнес, если заплатит за него, Луи-Франсуа продал ему Cartier за 143 000 франков (около $640 000 сегодня). В эту цену входил практически весь товар – от колец, серег и колье до подсвечников и серебряных чайников, что составило львиную долю стоимости. Цена самой фирмы («клиенты» плюс «оборудование магазина») составила треть общей суммы.
Как в свое время Пикар, предоставивший ему рассрочку на покупку фирмы, Луи-Франсуа предложил Альфреду разделить оплату на 10 частей с 5-процентным повышением в год.