Картер

Он не ответил. Он откинулся на спинку стула и перевел свой сердитый взгляд на Рима. Рим просто вернул взгляд, и я действительно не волновалась, что они собирались оторвать друг другу головы, потому что через десять минут Марлена и Гарольд приняли решение.

— Мы можем использовать группу, — задумчиво сказал Гарольд, — Наш бар начинал с живой музыки. Мы на самом деле даже давали объявление, но люди, которые приходили, были… какое слово я должен использовать, Марлена?

— Ужасно, — без паузы сказала Марлена. — Просто ужасно.

— Ужасно — это сильное слово.

— Это правильное слово, Гарольд.

— Но это немного резко.

— Правда не всегда приятна, — огрызнулась она горько.

— Ну, в любом случае, — продолжил Гарольд, игнорируя ее острый взгляд, — на данный момент мы могли бы использовать группу постоянно.

— У меня нет группы, — вдруг сказал Картер. Это были его первые слова, он говорил с ними, поскольку был приглашен в дом, и это прозвучало грубо.

— Это легко исправить, — отрезала я с ободряющей улыбкой. — Мы найдем некоторых ребят.

Он строго смотрел на меня, сжав губы так сильно, что они побелели. Рим тихо хихикал напротив нас, и я сдерживалась, чтобы не выпороть его. Будет круто, сказала я себе.

— Если мы собираемся найти некоторых ребят, я бы хотел, чтобы решение о том, кто это будет, зависело от меня, — сказал Картер тоном, не терпящим возражений, — это будет моя группа, а не чья-либо еще.

— Только потому что он это хорошо делает. — быстро добавила я, улыбаясь Майерсам. Я делала все возможное, чтобы контролировать свой собственный гнев. Он пытался саботировать это, но так не должно было быть.

— Пока вы не поете о злоупотреблении наркотиками и явном разврате, и это не гортанный крик, то я могу все это принять, — твердо сказал Гарольд.

Картер наклонился вперед, положив руки на стол. Какое-то мгновение я восхищалась его накачанными бицепсами, пока он не открыл рот и сказал:

— Когда вы говорите о явном разврате, я должен уточнить каждую форму разврата, и мягкую… и жесткую?

Гарольд сказал да, в то же время Марлена сказала нет. Они замерли в изумлении и взглянули друг на друга. Мое сердце чуть не выпрыгнуло из моей груди, и мои глаза широко распахнулись. Я слабо засмеялась.

— Не волнуйтесь. Он намного более проникновенный, чем это. Это будет легкий материал, я обещаю.

Они все еще смотрели друг на друга, у Гарольда был раздраженный взгляд, а Марлена теребила жемчуг на своей шее. Уровень неловкости повысился на тысячу, я думаю.

— Простите нас на минутку, — сказала Марлена с неуверенной улыбкой. Они встали и отошли в другой конец комнаты, разговаривая в полголоса, что заставило меня чувствовать себя как Картер, когда я убеждала их. Я смотрела на них со стула, пытаясь поймать несколько слов, пока я изучала их мимику.

— Может быть, тебе стоит пойти и поручиться за нас, — сказала я Риму.

— Это помогло бы, если бы твой друг был белее вежливым, — ответил он.

— Я был вежлив, — возразил Картер.

— О, я не заметил между вашими взглядами и дерьмовым отношением.

— Ты заметишь разницу, когда я разобью тебе лицо.

— Картер! — Я сжала его руку и наклонилась в его сторону. — Ты только что угрожал ударить руками сына людей, в помощи которых мы нуждаемся.

— Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, — парировал он.

— В чем твоя проблема, парень? — шипел Рим, нахмурив брови. — Ты не должен быть таким придурком. Подумай, что Лия делает для тебя. Она не должна так стараться для тебя. Везде, куда бы ты ни пошел, она идет следом, подумай об этом. Ты бы предпочел крышу над головой или пусть она спит под мостом, пока ты найдешь дерьмовую работу? По крайней мере, нам можно доверять, и мы хорошие люди. Тебе не нужно будет беспокоиться о ее безопасности.

На этот раз Картер замолчал. Оно ничего не сказал, но его лицо смягчилось, а не напряглось, как я ожидала. Он посмотрел на меня, прежде чем запустить руку в свои растрепанные волосы, и тяжело вздохнуть.

— Я извиняюсь, — прошептал он мне, — Я просто разозлился. Ты только что навязала мне работу, Лия. И я не доволен этим.

Он был прав. Я нахмурилась и прошептала в ответ.

— Я тоже сожалею. Но пение — это то, для чего ты рожден. Ты привыкнешь к этому, Картер. Люди будут любить тебя.

— Меня не заботит любовь людей. Я не волнуюсь о внимании. Я не хочу всего этого.

— Но как твой лучший друг я не хочу, чтобы ты потратил свой талант на пение у ручья всю оставшуюся часть твоей жизни. Ты понятия не имеешь, чем владеешь. И сейчас самое время показать это миру, даже если это всего лишь маленький бар каждый вечер.

Он полагал, что и Рим, наблюдавший за нашим разговором, тоже смягчится. Он наклонился над столом и спокойно смотрел на Картера.

— Чувак, — начал он, — я даже не помню, почему я ненавижу тебя так сильно, но я предлагаю оставить наше прошлое позади и начать все заново? Я могу играть на барабанах. И если ты так хорош, как говорит Лия, я буду счастлив быть частью группы вместе с вами. Это даст мне занятие, и я не буду слишком большой задницей для тебя.