Картины былого Тихого Дона. Книга первая

За ним повторили это же слово и все остальные; Суворов всех перецеловал, вышел из палатки и отдал приказ о подготовке к штурму.

- Сегодня молиться, - говорил Суворов командирам полков, - завтра учиться, послезавтра или победа, или славная смерть!

На 11-е декабря был назначен приступ всех войск. Шесть колонн было приготовлено для атаки с сухого пути и три колонны с резервом - со стороны Дуная для высадки.

Платов командовал пятой колонной. Казаки шли в этом штурме наравне с пехотою, пешком, вооруженные легкими, укороченными пиками. Часть их была совсем без оружия. Они несли лестницы и фашины. Казачья колонна была разделена на две части. Одной командовал Платов, другой - Орлов.

Ночью были вызваны охотники идти вперед с фашинами и засыпать ими рвы. Вышли отчаянные казаки. За ними построились полки с пиками. В полночь, молча и тихо подошли колонны к крепости и ожидали сигнала.

Стояла зимняя темная, беззвездная ночь. В глубоком волнении, с молитвой в сердце, ожидали донцы сигнала для штурма. И вот, шурша, взлетели в воздух ракеты и разорвались где-то высоко в темном небе. Казаки побежали ко рвам. У самых рвов турки их встретили картечным огнем. Многие тут упали убитыми и ранеными. Но казаки шли вперед за своими командирами. Они спустились во рвы, живо приставили лестницы, по лестницам кинулись казаки и офицеры. Одними из первых взобрались на стены Платов, Орлов, Адриан Карпович Денисов, войсковой старшина Иван Иванович Греков и Краснов. Турки встретили их ручными ядрами и быстрою стрельбой из ружей. Турецкими ятаганами * пики были обращены в щепы, и казаки, многие без оружия, были сброшены обратно в ров и здесь столпились. Тогда Платов схватил из руки лестницу, снова приставил ее к стене и с криком: «С нами Боги Екатерина! Товарищи, за мной!» - первый полез на стену. Дрогнувшие и перемешавшиеся в тесном рву казаки живо разобрались по полкам, опять приставили лестницы, и неудержимым потоком перекинулись через стену. Началась страшная рукопашная схватка. Безоружные казаки выхватывали ружья у турок и штыками прокладывали себе путь.

В одном месте целый отряд казаков был окружен янычарами. С изрубленными пиками, без шашек, казаки гибли под ударами турецких ятаганов. Им нечем было обороняться. Но на выручку им прибежал батальон егерей, опрокинул янычар и выручил донцов. Казаки похватали турецкие ятаганы у убитых турок и бросились для нового боя, мстить за убитых товарищей.

«С нами Бог и Екатерина!» - раздавались голоса в тесных улицах. Все больше и больше покрывались они трупами. Хмурое зимнее утро застало крепость в руках русских. Бой перешел в улицы. Из домов стреляли турки, каждая большая постройка, гостиница - были как новая крепость. Особенно трудно было казакам, не имевшим ничего, кроме пик. И с одними пиками бросались они на дома, врывались в тесные переулки, гибли и побеждали! К часу дня войска достигли середины города. Во всех улицах турки были перебиты, защищались только в главной мечети, двух гостиницах и срединной крепости Табия. Наконец, и они сдались.

Начальник крепости, старый Айдос-Мехмед заперся с 2000 янычар в каменной гостинице. Гренадеры Фанагорийского полка ворвались туда, и в тесном дворе произошла страшная свалка. Вывели оттуда и Айдос-Мехмеда. В суматохе боя на него наскочили солдаты и убили его.

В 4 часа дня вся крепость была занята солдатами. С разрешения Суворова солдаты и казаки три дня ее грабили. На другой день был молебен и начали убирать трупы. Неприятелей было убито в крепости 26000, пленных взяли 9000, женщин, детей и мирных жителей осталось 9000. В крепости было взято 265 пушек, 364 знамени и 7 бунчуков. Около 10000 лошадей досталось победителям. Казакам явилась возможность вернуться на Дон на конях.

Мы потеряли убитыми и ранеными 10000 человек, из 650 офицеров 400 пали при штурме. Войска получили богатейшую добычу, но себе Суворов не взял ничего. Ему привели великолепного, в богатом уборе, арабского коня, но Суворов отказался от него.

- Донской конь привез меня сюда, - сказал он, - на нем же я отсюда и уеду.

- Ваше превосходительство, - сказал Суворову один из генералов, - тяжело будет коню вашему везти добытую вами славу.

- Донской конь всегда выносил меня и мое счастье, - отвечал Суворов.

И солдаты и казаки говорили о нем: «Наш Суворов в победах и во всем с нами в паю, но только не в добыче».

И, действительно, через девять дней, отдав все распоряжения по крепости и назначивши в ней комендантом Кутузова, Суворов, так же бедно одетый, на той же казачьей лошади уехал из Измаила. Сзади него трусил его верный донец Иван с узелком под мышкой. В узелке были сложены мундир и амуниция Суворова. Иван был так же бескорыстен, как и его генерал.

Нельзя было достаточно надивиться мужеству казаков при штурме Измаила. В пешем строю, с одними пиками, почти безоружные шли они на каменные твердыни и одолели свирепого врага.