Картины былого Тихого Дона. Книга первая.

В походе же, в поле, съезжались тоже в круг и, часто, не слезая с лошадей, становились лицом друг к другу. Так делали и во время морских набегов, когда лодки для совета собирались в круг. Все стояли лицом друг к другу, всякому было и видно, и слышно все, что делалось и говорилось в кругу, всякий мог свободно говорить и предлагать то, что полезно, всякий мог принять или не принять предложение, но раз что-либо постановил весь круг, то это уже было свято, это был закон. За измену было обычное наказание: в куль, да в воду!

В казаки принимали всякого. Нужно было только, одно непременное условие - вера в Христа. Какая - все равно. Этого не спрашивали. Старая или новая, русская или не русская. Казаки в свое товарищество принимали и смелых татар, и турок, и греков, даже немцы попадали в казаки и быстро принимали все казачьи обычаи и становились настоящими казаками.

- В Бога веруешь? - спрашивали станичники пришлого человека.

- Верую.

- А ну перекрестись!

И татарин, и турок-магометанин принимали веру казачью, веру в Истинного Бога, и сливались с донцами. Казаки, требуя веры, понимали, что только вера в Бога, глубокая и искренняя, даст мужество новому казаку перенести тяжелую жизнь среди военных походов и вечной опасности. Отсюда и пошли по Дону фамилии: Грековых - от греков, Татариновых - от татар, Турченковых, Турчаниновых - от турок, Жидченковых, Жученковых - от жидов, Грузиновых - от грузин, Персияновых - от персов, Черкесовых - от черкес, Сербиновых, Себряковых - от сербов, Миллеровых - от немцев, Калмыковых - от калмыков, Мещеряковых - от мещерских татар, Поляковых - от поляков, но все они стали настоящими казаками и только прозвания их напоминают, кто первый из их рода пришел на Дон.

Свободно, но и тяжело жилось казакам. Боролись они за славу казачью и ее ставили выше всего. В этой борьбе они забывали о всех радостях земных. В эти поры сложилась среди донцов и поговорка «хоть жизнь собачья, так слава казачья». И гордились казаки этой славой. «Все земли нашему казачьему житью завидуют,» - говорили они.

Первые набеги казаков.

В проворстве, ловкости и воинской хитрости казаки превосходили своих врагов - татар. Во время походов они выработали свой способ действий, называвшийся татарским словом «лава». И никто не мог соперничать тогда с казаками в лаве. В разведках и поисках казак шел, незаметный даже для зоркого татарского глаза. Он шел в траве с травою вровень: высокий ковыль, кустарник, овраг, забор - все способствовало всаднику-невидимке. От татар научились казаки и переправам через широкие реки. Они связывали вместе несколько пуков камыша, делали из него плотик, называвшийся салою, привязывали его веревкой к шее или хвосту лошади, складывали на плотик седло и вьюк, а сам казак хватался рукой за гриву и переправлялся через реку вплавь.

Во время общей тревоги казаки собирались по 5 - 6 городков вместе, укреплялись и отсиживались в них. И, где бы неприятель ни появлялся, везде смелым натиском встречали его казаки. Станичные есаулы, схватив знамя, во весь дух неслись по улицам, сзывая на бой атаманов-молодцов. Вестовая пушка или колокол били тревогу. Старики и жены казачьи перегоняли стада и табуны на острова реки и скрывали их в камышах или за болотами. Лодки приковывали к пристаням цепями или затопляли их, имущество закапывали в землю. Отбив врага, казаки не оставались у него в долгу и готовились в новый поход. В походе просто, даже бедно одетые, донцы того времени отличались умом и храбростью. Не раз говорили они азиатам и русским боярам про себя: зипуны-то у нас сирые, да умы бархатные.

И по мере того, как росло и ширилось казачество, тесно ему становилось в приволье донских степей, искали они выхода из них и все чаще и чаще начали сталкиваться с азовским пашой или уходить на Волгу.

Разросшиеся станицы казачьи требовали и большей добычи. Да и казакам дома не сиделось, хотелось им поохотиться. И вот, когда задумает казак пойти в удалой набег, выходит он к станичной избе, на сборное место станицы и, кидая свою шапку-трухменку, сделанную из бараньей смушки, сверху несколько уже, нежели у основания, кричит зычным голосом:

- Атаманы-молодцы! послушайте!.. На Сине море, аль на Черное поохотиться: на Куму или на Кубань реку за ясырями (пленными); на Волгу-матушку рыбки половить иль под Астрахань, на Низовье, за добычей, иль в Сибирь пушных зверей пострелять!..

К говорившему со всех сторон станицы сходились казаки. И вот, то один, то другой бросал свою шапку вверх и мало-помалу вокруг него собиралась толпа, иногда в несколько сот человек. Все шли в ближайшую церковь-часовню - голубец, клали земной поклон перед образом, а потом отправлялись в общую избу, где за чаркою вина обсуждали условия похода и выбирали походного атамана. Остающиеся дома казаки помогали идущим в поиск снарядиться. И если этот поиск был речной, все вместе строили лодки, если на конях, то готовили коней. Богатые снабжали бедных оружием, выговаривая за собою право на известную часть добычи.