Картины доисторической жизни человека

Много веков оставался человек на той ступени цивилизации, которая, правда, значительно возвышала его над всеми остальными животными существами, но, в сущности, была еще очень низкой, не отличаясь от жизни современного австралийского дикаря. Первичная человеческая семья, состоявшая из мужа, жены и детей, в продолжение долгого доисторического периода жила сама по себе, не входя в близкие сношения с другими подобными же семьями. Соединяясь между собой ради одной потребности каждого живого существа в известного рода сообществе, эти пока еще более или менее обособленные семьи представляли тот прообраз человеческих обществ, когда между отдельными членами последних еще не существовало особо тесных внутренних сношений. Главы отдельных семей могли соединяться между собой для общих охот, облав и нападений; жилища этих семей могли ставиться рядом; могли происходить даже брачные отношения между отдельными семьями, но все-таки этим последним было еще далеко до сознания единства, до разумной группировки и совместной борьбы за существование. Общность интересов еще не сознавалась определенно, и вчерашние друзья готовы были назавтра биться до последней капли крови из-за какого-нибудь лакомого куска подобно собакам, еще не игравшим в то время теперешней роли друзей человечества. Первичные человеческие общества, лишенные тесной внутренней связи, были еще крайне непрочны и легко распадались на отдельные звенья хотя бы для того, чтобы образовать новые общества и группировки… Посетим мысленно одну из таких первичных человеческих общин и взглянем на внутреннюю жизнь ее с той высоты, которую дает нам наш объективный рассказ.

В глухом лесу, носящем, однако, следы пребывания человека в виде тропинок, порубок и просек, недалеко от берега небольшой тенистой речки, которую так любил первобытный человек, мы видим ряд построек, расположенных довольно близко друг от друга. Те постройки образуют деревню или селение первичных насельников русской земли, уже успевших завоевать себе право обитания у свирепых царей тайги. Первобытное оружие, сделанное из камня и дерева, но направляемое могучей рукой, и особенно огонь, страшный пособник человека, сделали последнего победителем над самыми могучими зверями тайги. Эти постройки — те же шалаши, сделанные из хвороста, ветвей и жердин, проконопаченные мхом и обмазанные глиной, какие мы видели и ранее, но в них уже заметны попытки расширения человеческого жилья, перегородки и подобия дверей из плетеных щитов лозняка. Возле шалашей заметно присутствие многих хозяйственных приспособлений, отсутствовавших прежде у дикаря: кроме массы глиняной посуды разнообразной формы и величины, мы замечаем здесь большие корзины, сплетенные из ветвей ивы, подобия печей, сложенных вне хижин из больших камней, и многие другие предметы, свидетельствующие о развитии потребностей дикаря. Сам вид обитателей деревни несколько преобразился: вместо необделанных сырых шкур, покрывавших их мускулистые, волосатые тела в предшествующем периоде, мы видим теперь на них уже грубо сшитые одежды из кое-как обделанной кожи, пока еще одинаковые для обоих полов. Лица наших знакомцев уже теряют свои звереподобные черты, и сквозь грубые, мало еще подвижные физиономии все чаще и чаще проглядывают движения чувства. Человеческая физиономия уже приобрела способность к выражению не только телесных ощущений, но и движений души, и эта последняя все чаще и чаще стала смотреться из оттененных густыми бровями очей.

^{Доисторическое искусство.}

Таков был первобытный человек накануне того периода культуры, который принято называть бронзовым веком, потому что в эту эпоху бронзовые орудия начинают понемногу вытеснять каменные, так много послужившие первобытному дикарю. Как и когда совершилось это великое событие, — первое знакомство первобытного человека с металлом, обновившем его культуру и обусловившем все ее дальнейшее развитие, — мы не знаем, да и никто пока этого наверное не может сказать. Не нужно только предполагать, что первое знакомство с металлом было сделано в каком-нибудь одном месте и что лишь одна группа человечества, первоначально научившись добывать из почвы драгоценный материал для своих орудий, уже потом, в свою очередь, постепенно научила этому и все остальное человечество земли. Хотя многие антропологи и склонны думать подобным образом, приписывая великое открытие металлов одному народу, пронесшему затем его во все уголки земли, но, по всей вероятности, оно было сделано в разных местах, хотя и не одновременно, и таким образом знакомство с металлами имеет не одну, а несколько исходных точек своего распространения.