Картограф (СИ)

- Могучий ты математик, Фомич, - ласково сказал Сила Силыч. - Георгина Пална не заглядывала?

- Не было таких.

- И ладно. А я тебе знаешь кого привез? Сима, тащи его сюда. Погляди, картограф! - Сила Силыч схватил Филю за ушибленный подбородок и повертел, как породистого пса на выставке.

- Больно молод, - пробурчал Фомич.

- Ничего, состарится, глазом моргнуть не успеешь. Сединка-то уж завелась, дело за малым. Заказов на карты не поступало?

- Захаживали, антересовались.

- Вот! Пора брать быка за рога, а то конкуренты не дремлют. Мы пока пойдем наверх.

Фомич кивнул и опять нахохлился на стуле.

Филя, Сила Силыч и Онисим поднялись по шаткой лестнице на второй этаж и вошли в небольшое помещение, где, видно, не убирались с тех самых пор, как преставился прежний картограф. На всем лежала печать запустения. Тисненые обои пожелтели и местами скатались. Одно окно щеголяло трещиной, между рам раскинулось кладбище мух. У стены стоял небольшой изящный столик, заваленный обрезками пергамена и потерявшими былую упругость свитками. Чернильница, вся в пятнах, уныло торчала вверх дном.

- Владей! - гордо сказал Сила Силыч. - Все тебе.

Филя молчал.

- Грязновато? Приберемся, за нами не заржавеет. Что, будешь обживаться? Сима, не мешай человеку, пойдем отсюда.

И они ушли, оставив Филю в одиночестве. Сначала он не желал ни к чему прикасаться, ярость душила его, а потом любопытство пересилило, и он подсел к столу. Сотни, тысячи карт лежали на нем! Одни были нарисованы на жалких обрывках, в спешке, кое-как, другие казались крадеными музейными экспонатами. Тут были карты островов, неизвестных Филе стран, городов. Особенно его поразила одна морская карта, где жирно отчерченный полуостров дробился на конце на тысячи мелких островков. В углу для убедительности картограф изобразил змея. Он кольцами вскидывал костлявое тело из воды. Хозяин пучины, бог заливов.

«Многих пожрал, - заметил Додон, подлетая к самому уху. - И лодками не брезгует. Его гарпуном, а он ржет».

«Кто ржет?» - спросил Филя.

«Змей, - разъяснил Додон. - Третий год терроризирует аборигенов. Чем только ни травили - стойкий. Один капитан, отпетая душа, решил его протаранить. Корабль в щепки, команда на дно, Змею закуска».

«А ты и радуешься?»

«Рано ты грубить мне начал. Я думал, обождешь денек-другой. А кто кричал «Додон, помоги»? Не ты ли?»

«Ну, я, - нехотя согласился Филя. - Забылся, прошу пардону».

Он поднимал один за другим пергамены и рассматривал их в тусклом свете настольной лампы. Прежний картограф был истинный мастер. Он умел закруглить линию, тонко выписать мельчайшую деталь. Имелась у него и склонность к украшательству - почти на всех картах были изображены диковинные звери и птицы в причудливых, почти немыслимых позах. Павлин-акробат укладывал голову под крыло, мышь танцевала на скрещенных лапках, минотавр сидел в позе мыслителя, аспид, завязанный узлом, полз в нижний правый угол. На одном из листов Филя разглядел подпись - А.Н. Мясоедов. Фамилия показалась ему знакомой. Только где же он ее встречал? Впрочем, не важно.

Под ворохом карт обнаружился скальпель. Ладный, блестящий, он покатился к Филиной руке и уткнулся в палец. Кровь повисла на его кончике и исчезла. Филя отдернул руку и прижал ее к груди.

«Он питается кровью!»

«Верно, - заметил Додон. - Изголодался. Ты его сразу много не пои, а то захлебнется».

«Не буду», - пообещал Филя и убрал скальпель в карман.

Снизу послышался шум. В дверях нарисовался Онисим. В руках у него вибрировал жестяной поднос, нагруженный чашками, сухарницей и самоваром-эгоистом.

- Извольте, - любезно сказал Онисим, ставя поднос на расчищенный край стола. Несколько карт с шелестом слетело на пол, их поволок сквозняк.

Следом за Онисимом в комнату вошел Сила Силыч.

- Хлеб и соль, так сказать, - Сила Силыч потер руки. Онисим притащил ему из соседней комнаты кресло и теперь вился за спинкой, как будто восходящий поток воздуха поднимал его тщедушное тело в небеса.

Филя демонстративно отодвинул чашку. Сила Силыч утомленно вздохнул.

- Сима, напои ребенка.

Онисим подскочил к Филе и ловко связал ему руки за спиной - тот и дернуться не успел. После этого он зажал ему нос и влил чай прямо в глотку. Филя поперхнулся.

- Сухарик! - приказал Сила Силыч, и Онисим принялся утрамбовывать Филю сухарями. Крошки сыпались во все стороны, под рубашку, на брюки, залетели за шиворот. Кончилось тем, что Филю вырвало. Сила Силыч наморщился, и Онисим бросился вон. Вернулся с тряпкой и ведром.

- Заодно и приберешься. А мы пока поедем назад.

Сила Силыч собственноручно отвязал Филю, который надсадно кашлял, как чахоточный.

- Будешь паинькой? - спросил он. Филя кивнул.

Они спустились вниз и сызнова загрузились в автомобиль. Детина Василий то и дело дергал ручку коробки передач, украшенную цветком, замурованным в прозрачный пластик.

- Трогай! - приказал Сила Силыч. - Отвезем добра молодца домой, пока он не спекся.

Филя без сил лежал на заднем сидении.

«Теперь? - думал он. - Нет, подожду чуток. Подъедем поближе и тогда».