Картонные звезды

Вы представляете себе, какое было счастье перехватить даже отдельную телеграмму подобного содержания! Какая-то микроскопическая, плюгавая, еле слышимая радиостанция чуть ли не каждый день раскрывала нам и местоположение основных ударных кораблей шестого флота США, и их перемещения. А отсюда следовало очень многое. Зная, куда и в каком составе направляется то или иное авианосное соединение, можно было с довольно большой точностью предугадывать направление и силу последующих авиационных ударов. Ведь все дело в том, что взлетающие с авианосцев самолеты каждый раз стоят перед почти неразрешимой дилеммой. Чего взять на борт больше: бомб или керосина? Возьмешь больше керосина, сможешь дальше лететь, но бомб, в результате такого перераспределения, несешь с собой самую малость. Возьмешь больше бомб, — а вдруг не хватит топлива на обратный путь? Американские командиры, те же самые «сапоги», но только в другой форме, решили спорный вопрос предельно просто. Бомб грузить по максимуму, а керосина брать только-только, чтобы долететь. То есть весь полет атакующего «крыла» проходит строго по прямой линии, без всяких затратных отклонений. А чтобы самолетам было легче дойти до цели, авианосцы дружелюбно подвозят их к ближайшей точке оптимального взлета. Но если мы знаем эту точку (нам о ней доложил разлюбезнейший «Джанап»), то, следовательно, знаем и ближайшие планы американского командования! И все бы хорошо, да вот одна заковыка не давала нам пользоваться этим источником знаний на все 100 %. Дело в том, что мы знали только одну-единственную частоту этой станции. Одну-разъединственую! А ведь все радиостанции мира имеют в своем распоряжении, по большей части, две, три и даже пять рабочих частот. Необходимость этого обусловлена состоянием ионосферы Земли, которая в течение суток значительно меняет свои отражающие свойства. Затухание слышимости на одной частоте заставляет операторов использовать ту рабочую частоту, которая в данное время суток имеет наибольшую дальнобойность. Естественно, о своих переключениях они не ставят нас в известность, чем здорово усложняют жизнь тайной деятельности советских разведчиков. Конечно, наши операторы при исчезновении несущего информацию сигнала тут же переключаются на другие, заранее выявленные частоты и работают (в смысле подслушивают) дальше. Но вот именно с «Джанапом» этот фокус не прошел. Другой ее частоты мы до сих пор не знаем. Какое-то время, видимо, наше командование с этим неприятным фактом мирилось, но теперь положение стало столь серьезным, что оно начало принимать меры. Как у нас в стране принимаются меры, каждый из нас прекрасно знает. В лучшем случае, сурово наказываются невиновные и щедро награждаются непричастные. Но наш случай особый. Награждений в какой-либо форме у нас не бывает вовсе, зато по части наказаний… у-у, тут все в полном порядке.

— Вот я и просматриваю старые записи, — продолжает жаловаться Артименко, может быть, кто-то, что-то, где-то, как-то цеплял?

— Давай рассуждать логически, — останавливаю я бурный поток его неудержимого южного красноречия. — Известная нам частота относится к классу дневных частот и ночью почти никогда не используется. Лишь только летом, в спокойную погоду «Джанап» на ней можно поймать даже ночью. Давай посмотрим с тобой, на сколько и в какую сторону отличаются от дневных частот ночные частоты других радиостанций. Выявив наиболее распространенные промежутки, мы отсчитаем примерно столько же от известной нам джанаповской частоты и будем шарить там но ночам. То есть, как бы сузим пространство для поисков.

— О, это идея, — подскакивает Валерий, — и идея прекрасная. И что тебя к нам не ставят? — пожимает он плечами. — Самое место тебе в ТРГ, а Сему этого занудливого выгнать бы на пост.

Незамедлительно принимаемся за дело уже в четыре глаза. Просматриваем более сотни известных нам частот всех направлений и вскоре устанавливаем, что разница между дневными и ночными частотами, по большей части, не превышает 4000 килогерц. Но в процессе поисков выявились и промежуточные варианты с плюсом в 2500 килогерц и минусом в 6000 килогерц.

— Ну, вот тебе и программа работ, — выписал я на отдельную страничку радиодиапазоны, которые требовали нашего усиленного внимания, — можешь смело ею отбиваться от оперативного, если еще будет приставать.

В этот момент я даже и не подозревал, что мне самому и придется работать по столь залихватски составленному плану…

Но все это произошло лишь через несколько дней, а пока я бродил по жаркой натопленной комнатке ТРГ и лениво просматривал отбитые на бумажном рулоне телеграммы. Просмотрев их с добрый десяток, я неожиданно увидел уведомление о прибытии стратегического бомбардировщика B-52 в аэропорт Тайбея.

— Валер, — взглянув на часы и на время отправления телеграммы, окликнул я закопавшегося в бумаги оператора, — ты давно на ленту смотрел.

— Да-а, — беспечно взмахивает он рукой, — там сегодня одна фигня летит. Гражданские вылеты, ну, раз в день транспортник появится.