Карты печали

Да, он простой. Теперь его знает каждый ребенок, после появления пришельцев. Но я написала это в тот день, когда о пришельцах даже не мечтали, и я вплела имя прабабушки в ткань стихов, чтобы ее не забыли. Строчки о ней были довольно длинные. Я была рада, что сделала это в тот день, потому что когда мы вернулись домой, она была мертва и мои братья выставили ее оболочку на погребальные столбы. Следующие семь дней мы, как и подобает плакальщицам, несли траур в Зале по нашим оплакиваемым. Чтобы удлинить строчки про них, чтобы оставить память о них в стране неприходящего света. Как бы радовалась моя прабабушка, услышав строки плача. Такие длинные, искренние строки. Мама сказала, что в нашем захолустном Зале никогда не звучали такие стихи, кроме того случая, когда умерла певица Верина. Она родилась в соседнем городке и у нее были сотни родственников в окрестностях. Бабушка возразила, что был еще художник, имя которого я никогда не слыхала, и строчки, посвященные ему, как она утверждала, были еще длиннее. Но мои мама и бабушка всегда находили о чем поспорить. Однако, обе согласились, что самые длинные строчки были посвящены последней Королеве, хотя это было, когда моей мамы не было еще на свете, а бабушка была маленькой девочкой.

Я написала еще три гимна о Седой Страннице и одну погребальную поэму из тридцати двух строф, которую принц переложил в другую тональность для исполнения на арфе. Зал много дней наполнялся ее звуками, хотя теперь ее можно услышать лишь изредка. Ее приходится петь слишком долго, а пришельцы принесли с собой вкус к коротким песням. Но прабабушка не забыта, и я все еще горжусь этим, потому что это сделала я.

Спустя семь дней моей маме пришлось искать Учителя-Плакальщицу из нашего клана, хотя, по традиции, должен был пройти год между моим первым появлением в Зале и формальным началом ученичества. Но Матери пришли к ней, как только миновало оплакивание. Они даже вели разговор в моем присутствии, что было неслыханно по тем временам.

- Ее нужно обучать сейчас, пока ее язык гибок, - сказала одна. Она была по профессии птичницей, потеряла свой голос в молодости и до сих пор горевала об этом.

Мама согласилась.

Бабушка возразила.

- Здесь нет никого, достойного нашей Линни, - сказала она.

- Нет ли у вас дальних родственников на побережье? - спросила другая. Я ее не знала, но белая ленточка в волосах говорила о том, что она из семейства Надии.

- У нас нет средств, - начала мама.

- Мы возьмем в долг, если понадобится, - сказала бабушка.

Так как она теперь была главой рода Лания, я знала, что так и будет.

Они спорили всю дорогу, пока мы шли домой. В позиции мамы я чувствовала несправедливость, хотя в душе мне не хотелось вводить их в расходы из-за моего поэтического дара. Они не обращали на меня внимания и никто не спрашивал, чего я хочу. А чего я хотела? Чтобы на всех нас сошло волшебство и сделало нас богатыми или унесло меня куда-нибудь, где я могла бы ничего не делать и только мирно слагать свои песни.

В тот же день в нашу дверь постучали. А, я вижу, ты предвкушаешь. Я уже рассказывала тебе об этом? Это был певец, Б'оремос, принц из Зала. Он ушел после первого дня, ушел, как я поняла, чтобы закончить положенные ему юношеские странствия от Зала к Залу. Я надеялась, что он еще немного задержится, но я могла удержать его только своими словами. В те далекие времена, зная, как охотятся на принцев пухленькие хорошенькие девушки Земель, я недостаточно ценила свой собственный талант. Я знала, что он задержится ненадолго в лучшем случае. Я не хотела быть единственной девушкой в деревне, которой принц пренебрег. Конечно, он уже уделил мне много внимания, но это входило в его обучение: петь для разных плакальщиц, класть их гимны на музыку. Я надеялась, что он немного побудет с нами, а он вместо этого внезапно исчез. Но он, как оказалось, не стал продолжать свое путешествие и не забыл меня ради какой-то нахальной дочери свинопаса. Вместо этого он заспешил во дворец и рассказал самой Королеве, что произошло у нас в Зале. Ему пришлось ждать аудиенции три дня, и еще день ушел у нее на размышления. Но в конце концов она сказала: "Приведи ко мне эту Седую Странницу, я хочу сама посмотреть на нее". И, конечно, все стали меня называть: Седовласая.

Итак, меня призвали к ней, к Королеве, из чрева которой должны были появиться следующие правительницы. Да только у нее не рождались девочки. Ее многочисленные принцы возделывали ниву, но урожая не было. У нее не было дочерей, которые могли бы оплакивать ее. Только мальчики. Когда я пришла к ней, она еще не знала, что время рожать для нее кончилось и что после нее будет править сын ее сестры.

Тогда мы не знали всего, что обнаружилось потом. Королева захотела посмотреть на меня из чистого любопытства и еще потому, что новость обо мне принес красивый юноша.