Карты великого мага

Он даже не поинтересовался, что я, судебный медик, делаю в этой долбаной магической школе «Атлантида»! Чем окончательно убедил меня в верности принятого мной решения.

Быстро ответив на немногочисленные вопросы следователя, я убегаю из квартиры, спускаюсь к машине и еду в морг.

Если мне повезет и у коллег не очень много срочной, важной работы – то труп мальчика успеют вскрыть сегодня.

По моему удостоверению меня пропускают в два счета.

Иду по коридорам и завистливо оглядываюсь по сторонам: мы с мужем работаем в другом, старом и давно не ремонтировавшемся здании. А тут совсем иная система вентиляции! Конечно, полностью от едких запахов формалина и крови она не избавляет – но дышится тут на порядок легче. Я уже была пару раз в этом корпусе. Вот повезло коллегам!

– Рыжая, какими судьбами?!

Я пару секунд молча смотрю на остановившегося рядом лысого худого дядечку в зеленой пижаме – и расплываюсь в улыбке.

Да это же Вадька, мой однокурсник! Ничего себе метаморфозы – у него была такая копна волос, что я, несмотря на собственную густую гривку, вся прямо обзавидовалась. И вот вам пожалуйста – лысенький, как коленка!

Бегло обменявшись новостями, говорю Вадику про свой интерес. И дальше мое дело – просто лететь за однокурсником, до кабинета его шефа, потом в холодильник, затем уже в секционную.

Когда я вижу безжизненное тело Игоря на секционном столе, у меня на долю секунды перехватывает дыхание.

Нет, невозможно наблюдать вскрытие знакомых людей.

Я видела этого паренька мельком – но все профессиональные рефлексы и навыки не срабатывают.

Больно, жалко – мучительные эмоции заполняют душу, и контролировать это невозможно.

Отхожу к окну, глотаю жаркий, невкусный воздух. И возвращаюсь обратно как раз к тому моменту, когда санитар извлекает органокомплекс и совсем молоденькая экспертесса делает забор жидкостей и тканей на гистологию.

– Легкие свободны от спаек, полностью заполняют плевральные полости. Печень не выступает из-под края реберной дуги. Петли кишечника не вздуты. Брюшина тонкая, влажная, блестящая. В плевральных и брюшной полостях посторонней жидкости нет. Мышца языка на разрезе без кровоизлияний. Вход в гортань свободен. Голосовая щель зияет. Доли щитовидной железы не увеличены, на разрезе темно-красноватые зернистые…

Эксперт диктует медицинскому регистратору данные внутреннего исследования, а я слушаю ее голос и одновременно отмечаю отек легких, полнокровие внутренних органов.

Когда девушка приступает к исследованию сердца, у меня уже готов судебно-медицинский диагноз – «миокардиодистрофия неуточненного генеза».

Это заболевание сердечной мышцы невоспалительного характера, при котором нарушаются обменные процессы в клетках и в конечном итоге питание мышечной ткани сердца ослабевает. Я встречала подобный диагноз в самых разных возрастных группах – от школьников до стариков. Насколько я помню, изучена миокардиодистрофия слабо и на вопрос о причинах ее возникновения ответа не имеется.

Мне искренне жаль, что все это случилось с Игорем, и…

Мои размышления прерывает телефонный звонок.

Я вижу на дисплее номер Тамары Варди…

Глава 6

1907–1908 годы, Лондон

Алистер Кроули отложил полученное от Джеральда Келли письмо и с горечью вздохнул.

Брат жены прислал печальные новости: алкоголизм Роуз прогрессирует. Несмотря на все усилия врачей, несмотря на то, что Роуз прошла несколько курсов терапии в клинике, ситуация становится все более тяжелой. Джеральд пишет, что Роуз выпивает в день не меньше бутылки виски; она исчезает утром и появляется дома только после обеда, едва стоит на ногах и двух слов связать не может.

Как так получилось, что молодая красивая женщина стремительно превратилась в алкоголичку?

Не смогла пережить смерть их первой дочери, Нюи Ма Ахатхор Геката Сапфо Иезавель Лилит? Боль от такой утраты действительно никогда полностью не пройдет; с этой раной на сердце предстоит жить всегда. Но ведь у них очень скоро родилась вторая девочка, Лола Заза, и Роуз могла бы отвлечься заботами о ней.

«Моя жена – большая актриса, – с раздражением думал Алистер, меряя шагами просторную гостиную, обставленную классической добротной мебелью. – Ее по-настоящему никогда не интересовала ни магия, ни путешествия. Она делала вид, что ее все это волнует, – но на самом деле мечтала получить обычного, скучного мужа, заурядного и банального. Я мог подарить ей полет, небо, звезды, чудесное колдовство. Но я никогда не мог дать ей обыденности, потому что это противоречит моей натуре и всему тому, к чему я стремлюсь… Нет, Роуз больше не место в моей жизни! Она как балласт, постоянно отвлекает мою энергию на разные глупости. Надо подавать на развод, и…»

От размышлений о жене Алистера оторвал звонок в дверь. Вспомнив, что дворецкий сказался больным и ушел к врачу, Кроули заспешил к двери.

На пороге оказался Виктор Нойбург, и Кроули обрадованно улыбнулся.

Этот нескладный темноволосый юноша, частенько забывающий помыться и воняющий козлом, такой забавный!