Карты великого мага

Оказывается, у меня сформировалась сильная героиновая зависимость. Врач сказал, что героин вообще очень быстро вызывает привыкание, чуть ли не с первой инъекции. Отказ от этого наркотика происходит тяжело и болезненно. Поэтому одна из схем лечения, щадящая и более длительная, подразумевает заместительную метадоновую терапию. Героиновых наркоманов переводят на более легкий и менее разрушительный метадон, а потом уже начинают программу очистки и восстановления организма.

Сначала я отказалась от метадоновой терапии. Мне казалось, что я готова перетерпеть ломку ради того, чтобы быстрее вернуться к нормальной жизни.

Но я еще не знала, через что мне предстоит пройти…

Больно – дышать, сидеть, лежать, ходить. Очищающие капельницы превращаются в пытку – со стойкой кружишь по палате, ходишь, не находя себе места. И так хочется покрутить той самой рукой, к которой прикреплен катетер…

По совету врача я пыталась не ставить перед собой глобальных целей, а двигаться маленькими шагами; убеждать, что каждый проведенный без наркотиков час приближает меня к чистой, здоровой жизни.

«Сначала я перетерплю полчаса, потом час, потом полтора. И так пройдет целый день. После чего мне станет легче. Я буду думать, что если пережила один день, то переживу и второй, и третий», – убеждала я себя, мечась от кровати к умывальнику.

То мне было жарко, то холодно, и пот заливал лицо, потом бил озноб.

Но самым страшным оказались даже не физические страдания.

Героин разрушает личность.

Он орет внутри сознания сотнями противных голосов.

Я слышала их, слышала… Они кричали о том, что я напрасно принялась за лечение так рано. В конце концов, раз уж проблема возникла, то можно было бы еще немножко порелаксировать в прекрасном наркотическом мире. Они вопили о том, что вылечиться все равно невозможно – меня перекололи этим героином так, что все мои органы и системы больше без него функционировать не смогут. И вообще, быть наркоманом не так уж и плохо. Это такая маленькая слабость. Даже многие известные люди баловались этим делом – и ничего, писали гениальные книги и музыку…

Следующий этап еще страшнее. Меня ломало уже третий день – и я вдруг отчетливо поняла, что занимаюсь полной ерундой. Ведь первое, чем я займусь после выхода из наркологического отделения, – погуглю, где можно купить наркоту, и сделаю себе инъекцию. Потому что я так хочу – и кто мне вправе помешать?

Меня прежней больше не было.

Я стала себе так противна, что жить с этим, казалось, уже невозможно…

Видя мое состояние, мне опять предложили метадон – и я согласилась.

Да, я понимала, что не выдержала; что первая попытка оказалась неудачной. Но по крайней мере голоса в моей башке заткнулись, а мысли стали более-менее походить на те, которые у меня были до наркотического периода.

Я вспомнила, что в мире есть не только наркотики.

Что за тот период, пока я была в отключке, в стране произошло множество событий. И мне впервые захотелось открыть принесенный мужем ноутбук и посмотреть новости…

В почте, естественно, оказалась куча непрочитанных писем.

Я открыла папку «входящие» и вздрогнула. Как много писем от Дениса…

Он не звонил мне, когда я легла в больницу. Перед началом лечения я сама попросила его об этом, прекрасно понимая, что наркоманский озноб – не лучшее состояние для бесед со своим любовником. Во мне оказалось слишком много… женщины. Намного больше, чем я осознавала. Красота и молодость казались мне вечными и естественными. Я так к этому привыкла и не могла принять свою новую внешность. Я понимала, что это неправильно – дорожить своей физической оболочкой и заморачиваться по поводу подпорченной мордашки. Просто я никогда раньше не видела в зеркале столько ужасов – морщин, тусклого цвета лица, поплывшего контура подбородка, затравленного взгляда… Мысль о том, что Денис видел меня в таком состоянии, казалась мне невыносимой. И я попросила его не приходить и не звонить, пока я не приведу себя в норму. Но насчет писем ничего сказано не было…

Я посмотрела на даты и открыла сообщение, которое пришло первым…

«Любимая, прости меня, пожалуйста. Я стал причиной твоих страданий, я повел себя как полный лох. Даже когда в моих руках оказалась колода Алистера Кроули, я еще ничего не понимал.

Прозрение наступило в больнице. Мне делали операцию под наркозом. И когда я отрубился, то увидел ту самую реальность, которую для нас создали. И ее создателя я увидел тоже.