Карусель памяти

Джон вежливо выслушивал, потом постепенно менял тему разговора на работу и на фонд, на предметы, которые со времени происшествия на мосту больше не могли привлечь ее внимания настолько, насколько захватывали раньше.

Она ждала звонков Рэнди. Он говорил о Кэри, своем десятилетнем сыне, а она болтала о Сьюзен. Рэнди оказался очень преданным отцом, хотя с горячностью отверг этот комплимент.

– Я не был для него самым лучшим отцом, – сказал он. – Хотя и пытался им стать. По натуре я – трудоголик. Сосредоточил практически всю свою энергию на моем ресторане и недостаточно обращал внимания на свою семью.

С каждым звонком, с каждым разговором Клэр чувствовала, как становится глубже близость между ней и Рэнди. Она могла часами слушать этот глубокий теплый голос по телефону. Влечение не было физическим. Во всяком случае, совершенно не связанным с сексом. Тем не менее она хотела, чтобы он был к ней поближе. Ей хотелось, чтобы он вошел в ее жизнь, и она даже раздумывала, не познакомить ли его с Амелией. Но после прошлой ночи, однако, она поняла, что требуется некоторое время, прежде чем Амелия будет готова впустить другого мужчину на место Джейка в свое сердце.

– Спектакли закончились, – сказал Рэнди этим утром по автоответчику, – а Кэри сильно простудился в эти выходные, и Льюэн не хочет отпускать его повидаться со мной. Поэтому, кажется, у меня есть время для себя, и я проснулся с сильным желанием увидеть лошадок для карусели работы Сипаро. Интересно, не хотите ли вы – и конечно же Джон – присоединиться ко мне на прогулку до Смитсониана сегодня днем.

Она позвонила ему, сообщила, что Джона нет в городе и что она не сможет поехать, потому что ей нужно ухаживать за Амелией. Но теперь Амелия выглядела гораздо лучше.

– Поезжай домой, – сказала Амелия, после того как Клэр собрала все, что осталось от стакана. – Мне теперь хорошо.

Клэр села на постель и скрестила ноги.

– Ты уверена? – Она уже представляла Музей американской истории и выставку карусельных лошадок.

– Температура нормальная. Я – в порядке, – Амелия рассмеялась. – Я была несколько не в себе прошлой ночью, правда?

Клэр потянулась, чтобы погладить Амелию по руке.

– Для тебя эта ночь была нелегкой.

– Ну, я думаю, просплю весь день, поэтому тебе вовсе незачем тут оставаться.

Клэр предложила сходить в бакалейный магазин или сдать белье в стирку, но Амелия и слушать об этом не хотела. Клэр могла бы и настоять, если бы не чувствовала соблазна провести день с Рэнди и с табуном деревянных лошадок. Она позвонила ему снова из кухни Амелии, и спустя несколько часов уже ехала в его машине по дороге в Смитсониан.

Странно ходить по музею рядом с мужчиной, с мужчиной, чья рука случайно касалась ее, чьи глаза были почти на уровне ее собственных глаз. Странно не вести переговоров об узких дверных проходах и расположении лифта. Это было освобождение, и она почувствовала укол совести за то, что заметила эту разницу.

Вдоль стен располагалось несколько образцов карусельных лошадок, и Клэр не пришлось даже обмолвиться о самой привлекательной, самой красивой из них. Он сразу же направился к каурому скакуну, даже не успев прочитать табличку, которая идентифицировала его как творение великолепного Сипаро.

– Изумительно. – Рэнди пренебрег предостережением не трогать руками и положил руку на резное седло. Он восхищался золотой гривой, развевающейся на ветру на гордо поднятой голове коня.

– Это листовое золото?

– Да. – Она провела рукой по морде лошади, вспоминая, как приятно было наблюдать, как ее дедушка старательно прилаживал тоненькие листочки золота на липкую от лака поверхность гривы.

– Крылья бабочки, – сказала она.

– Что?

– Мой дедушка говорил, что золото было толщиной с крылышко бабочки.

– О! – Рэнди улыбнулся. – А где же все остальные лошадки, которых вырезал ваш прадедушка?

– Некоторые – в музеях, некоторые – на каруселях по всему миру. Ближайшая карусель – в Нью-Джерси. Некоторые принадлежат коллекционерам. – Это была неприятная для нее тема. Ее семейство оказалось недальновидным и не владело ни одним из этих сокровищ. Ни одной лошадки работы Джозефа Сипаро не сохранилось в семье.

– А карусель, та самая, что дедушка построил в амбаре? Что с ней произошло?

Клэр подошла к другим лошадкам – изукрашенным позолотой и самоцветами. Красивые сами по себе, но далеко не Сипаро.

– Когда мой дедушка умер, мать продала ферму и подарила карусель Парку аттракционов в Винчестер Виллидж, штат Пенсильвания. Я не видела ее с двенадцати лет.

– Правда? Не хотелось бы посмотреть?

– Да, и я всегда собиралась. Каждый год, пока Сьюзен была маленькой, мы обычно строили планы поехать туда, но всегда что-нибудь мешало.

Рэнди легко провел рукой по гладкому седлу аппалузского жеребца из Иллинойса. Он улыбался.

– О чем вы думаете? – спросила она.

– О! – Он, казалось, был удивлен ее вопросом. – О Кэри. Я как раз вспоминал, когда последний раз возил его в Королевский доминион. Мы с ним прокатились на всех аттракционах. К концу меня уже почти тошнило, но он бы мог выдержать еще несколько часов, я полагаю.

– Вы скучаете без него, – сказала она.