Карусель памяти

Ванесса пришла в свой кабинет после обхода и нашла на своем письменном столе три записки и разрывающийся от звонков телефон. Она не стала поднимать трубку. Секретарша ответит и напишет еще одну записку, которую она попробует не замечать по возможности как можно дольше.

Когда она собирала свою сеть несколько лет назад, она выбрала самых основательных, динамичных и ответственных людей, которых она знала в мире подростковой медицины. Она даже не могла предположить такой уровень энергии и энтузиазма в такой географически разбросанной группе. Как только был дан намек, что можно получить помощь от сенатора Зэда Паттерсона, члены сети, отчаянно старавшиеся поддерживать жизнеспособность программы, бросились действовать.

И казалось, они все решили начать с телефонного звонка к ней. Она понимала, что они считают ее руководителем в этой борьбе, а она пыталась упорно свалить все на Терри Руз или на кого-нибудь другого. Ей просто необходимо было вырваться из этой неразберихи как можно быстрее ради собственного здоровья, как умственного, так и физического. В дневное время с ней было все в порядке, головные боли уменьшились, и на работе она держала себя в руках. Однако во сне этот контроль ускользал из ее рук. Настоящая Ванесса Грэй – Ванесса Харти – возникала по ночам. Перепуганная и беспомощная маленькая девочка на карусели.

Ее собственная подростковая программа получит только выгоду от любых позитивных изменений, независимо от того, будет ли она активна в борьбе или нет. Ей нужно покончить с этим, найдя подходящую логичную отговорку, хотя в настоящий момент она еще не могла придумать как. Она только знала, что никому не может сказать правду своего отказа иметь дело с Паттерсоном.

Она отодвинула записки на одну сторону стола и открыла карту, которую принесла с обхода. Шелли Кольер. Пациентка с анорексией, пройдя четырехнедельный курс лечения по программе исправления трудностей с аппетитом, готовилась теперь к выписке. Она поизучала результаты самых последних анализов девочки с хмурым выражением лица. Данные были не очень хорошими. Пит Олдрич отчитывался, что, несмотря на то, что они отобрали все ее слабительные и принуждали есть насильно и не позволяли никаких физических упражнений или водных процедур после приема пищи, Шелли продолжала терять вес.

Ванесса перелистала карту. Не было ли какой-нибудь тут другой болезни? Или же они упустили что-нибудь совсем очевидное?

Неожиданно ей что-то интуитивно пришло в голову. Она уже сталкивалась с подобным случаем раньше. Поднявшись из-за стола, она сунула под мышку карту и вышла из кабинета.

Сестра-хозяйка опустошала поднос в одной из личных комнат, когда Ванесса нашла ее.

– Не могу ли я поговорить с вами минутку? – Она повела женщину в коридор.

Сестра-хозяйка сняла одну из пластиковых перчаток, чтобы убрать выбившуюся прядь темных волос со лба, а потом пошла за Ванессой. Она стала рядом со своей раздаточной тележкой с выжидательным видом.

– Возможно, мой вопрос покажется вам несколько странным, – сказала Ванесса. – Но не могли бы вы сказать, как часто вы наполняете мыльницу в комнате шестьсот один?

Сестра-хозяйка с интересом взглянула на нее:

– Смешно, что вы об этом спрашиваете, – сказала она. – Я заметила, что там мне приходится наполнять мыльницу в три-четыре раза чаще, чем в спальнях других детей.

Ванесса вынуждена была улыбнуться. Ее подозрения оправдались.

– Спасибо, – сказала она и уже собиралась повернуться и уйти, когда решила, что должна дать объяснения сестре-хозяйке. – Пациентка из этой палаты пьет мыло, – просто сказала она. – Делает себе что-то вроде слабительного коктейля.

Сестра-хозяйка поморщилась и покачала головой.

– Ох, уж эти дети. – Она повернулась, чтобы достать другую перчатку из коробки на своей тележке, бормоча про себя: – С каждым годом все сильнее сходят с ума.

У поста медсестер Ванесса поделилась тем, что узнала, с медсестрой Шелли, добавив, что за девочкой нужно присматривать в ванной и после того, как она поест. Они смогут помочь Шелли Кольер даже против ее воли.

Она забежала еще к нескольким пациентам, включая Джордана Уилли, которому ночью сменили трубку еще раз. Прошла уже неделя с тех пор, как ему ввели первую трубку, которая не произвела должного эффекта, и, когда Ванесса осматривала грубый надрез сбоку, Джорди боролся со слезами и болью, а вероятнее всего, и со страхом. Даже со второй трубкой его легкое не прослушивалось так, как надо. Она посмотрела на его лицо, когда прикладывала стетоскоп к груди. Глаза были крепко закрыты. Голубые вены светились на висках под бледной кожей.

– Болеутоляющие не действуют на тебя, не так ли, Джордан? – спросила она.

– Нет, – прошептал он, не открывая глаза. – Но если мне дадут их больше, я буду все время спать, а я этого не хочу.

Инстинктивно она погладила рукой по его вьющимся темным волосам. Редкий жест для нее. Что же в этом ребенке так разрывает ее сердце?

– Будем надеяться, что эта вторая трубка очень скоро поможет тебе чувствовать себя лучше, – сказала она.