Карусель теней

Дом, конечно, был хорош, хорош. Да и домом сие строение называть, пожалуй, не очень верно. Скорее я стоял перед небольшим замком. Эдакий многокомнатный трехэтажный красавец, построенный в стиле викторианской эпохи и привольно раскинувшийся посреди участка земли, по размеру сопоставимого с общей площадью иных деревень. Ну, это я утрирую, разумеется, но все равно становится ясным, отчего первая жена Хвощова в суде бодалась со второй супругой, даже учитывая то, что ей и так перепал весьма и весьма солидный куш. Было за что. Деньги и в землю, и в недвижимость вложены немалые, в том нет никаких сомнений. Неудивительно, что призрак бывшего хозяина теперь так бесится. Конечно, ему неприятно: он покупал, строил, а пользуется этим всем кто-то другой. Мало того, бывшая жена в их бывшей спальне с их бывшим общим адвокатом кувыркается, причем оспорив его посмертную волю и присвоив дом себе. Как тут не взбелениться?

Я его где-то даже понимаю.

Милана оказалась на самом деле очень и очень симпатичной девушкой, причем ничего особенно кукольного в ее лице я не заметил. Ощутимо сгустила краски Ряжская при описании своей знакомой. Всем славная барышня, только осунувшаяся очень и с потухшими от стрессов последних месяцев глазами.

– Вот, – после приветствий и знакомств печально сообщила нам страдалица, показывая рукой на добротную дубовую с искусной резьбой дверь, ведущую в дом, которая отлично была нам видна. – Близок локоть, да не укусишь. Не поверите – она даже не закрыта. А смысл? Все равно туда никто доброй волей не пойдет. Даже воры!

Надо заметить, что горюшка в бывшем своем жилище она, похоже, на самом деле хлебнула преизрядно, поскольку весь разговор происходил на улице рядом с невысоким, в половину человеческого роста, забором. Милана не то что в дом, но и на участок отказалась заходить сразу и наотрез. Впрочем, хоть без присмотра садовника часть придомовых насаждений изрядно разрослась, особенно кустарники, но все же не настолько, чтобы, как было сказано ранее, не разглядеть все, что нужно.

– Пойду гляну, как этот трансформер жил, – прощебетала Жанна.

– Почему трансформер? – удивился я, еще больше изумив данной фразой Милану.

– У нее от базовой комплектации только разве что уши остались, – пояснила мертвячка. – Все остальное переделано, подкорректировано, убрано, наращено. Ты не видишь, но меня не обманешь. Я, знаешь ли, и сама собиралась… Но не успела. Оно и к лучшему, деньги зря не потратила. Мама потому их нашла, когда за мной прилетела.

Родителей своих Жанна непритворно любила, я им даже несколько раз по ее просьбе некоторые суммы переводил. Анонимно, понятное дело. Еще она несколько раз заводила разговор о том, что неплохо было бы на ее историческую родину слетать, но мне эта идея не нравилась. Во-первых, лень, во-вторых, не люблю благотворительность подобного толка, а в-третьих… Я к Жанне привык, поездка же в ее родные края запросто может стать для нее последней. Где-то там находится кладбище с могильным холмиком и памятником, на котором красуются фотография, имя и годы жизни моей спутницы. Это официальное место ее последней прописки, и только по собственному раздолбайству она умудрилась оказаться вне его. Но когда мы окажемся рядом с этим кладбищем, пусть даже и не на нем самом, кто знает, чем все кончится? Ведь Костяные Цари очень не любят тех, кто так или иначе улизнул от них, потому, собственно, я тут сейчас и стою. Не любят и никогда не забывают, сколько бы лет ни прошло. И не стоит надеяться на неосведомленность тамошнего умруна. Он точно знает, что одной души не досчитался.

– Аккуратней там, – велел я ей. – Просто глянь, и все.

– С кем это он? – шепотом осведомилась Милана у Ряжской. – Ольга, этот парень точно нормальный? Я много разных шарлатанов за последние месяцы повидала, они чудили будь здоров, но все как один наигранно, причем иногда откровенно халтурно. А этот словно по-настоящему с кем-то разговаривает.

– Значит, есть с кем, – холодно ответила ей Ряжская, которая, скорее всего, тоже мало что понимала, максимум – догадывалась. – Ты, главное, под руку ему советы не давай и командовать не пробуй. Тогда, может, скоро все свое добро из дома заберешь.

– Он вообще кто? Просто ты сказала, что это твой приятель, и я подумала, что он хочет мой дом купить. А теперь мне кажется, что дом ему совсем не нужен. Зачем вы тогда здесь? Не для того ведь, чтобы мне помочь?

– А почему нет? – обратился я к девушке. – Может, мы с Ольгой Михайловной добрые самаритяне?

Милана смеялась заливисто, долго и от души, похоже, что в первый раз за немалое время. Я было хотел выдать какую-нибудь шутку на этот счет, но не успел, Жанна помешала. Она с истошным визгом вылетела через закрытое окно и со всего маха грянулась о землю. Хорошо так, от души. Если бы моя приятельница была живой, то мало бы ей не показалось.

– Однако, – качнул я головой, перемахнул через заборчик, не напрягая Милану просьбой открыть красивую резную калитку, и направился к своей помощнице.