Касание молнии

Я держался. Не звонил и не писал. Мля, мне можно было поставить чёртов памятник за мою выдержку, вот только от этого не становилось легче. Ни разу. Какой смысл гордиться своим терпением и мощными, прямо-таки каменными яйцами, если в сухом остатке выходило, что я – лох педальный? Не только потому что дал себя обдурить какому-то недоумку, но и потому что упустил её. Обманул ожидания. Не сдержал слово.

Алекс. При одной только мысли об этом парне я почувствовал, как ярость затопила сознание, а пальцы сильнее стиснули руль. Ублюдок. Недоносок, который решил, что может у меня красть. Идиот, которого я пущу по миру. Буквально. На моей стороне были лучшие адвокаты, на его – только святые, которым он молился. И, можете считать меня атеистом, потому что они ему точно не помогут.

Этот дебил ещё пытался доказать мне, что я ошибся. Что расчёты были верны, а риф просто оказался размером с чёртов айсберг, на который напоролся «Титаник». Идиот. Решил, что у него есть запасная жизнь. Но ничего. Скоро всё решится. Репутация моей компании будет восстановлена, и я смогу вернуться. А дальше… а чёрт знает, что будет дальше. Так далеко я не загадывал, решив действовать по ситуации.

Когда я припарковался возле родительского дома, отец повернулся ко мне и нахмурился:

– Ну и чего ты сидишь?

– В смысле? – скопировал я его мимику.

– Вылезай давай. Мать наверняка накрыла на троих, – видя, что я собирался уже покачать головой, он добавил, – Это не обсуждается, сын. Слушайся старших.

Фыркнув и закатив глаза, я всё же подчинился. Нет, отец точно не стал бы вынимать ремень из шлёвок брюк, чтобы наподдать мне – мы физические наказания вообще не приветствовали – но спорить с ним было запрещено. Это что-то вроде правила, впитанного годами. Отец говорит – ты слушаешься. Потому что он мудрый. Потому что он знает, как лучше. Потому что он никогда не пожелает тебе плохого.

Когда мы вошли в дом, я хмыкнул. Привычных ароматов домашней еды, которыми меня всегда встречали, не было. Странно. Мама забыла про ужин?

Видимо, отец это тоже заметил. Нахмурившись, он позвал:

– Адина?

– Мы тут, милый, – услышал я родной голос, который доносился из гостиной.

Мы? Переглянувшись с отцом, который, судя по его глазам и лёгкой усмешке, знал чуть больше моего, я пошёл на голос. С кем она проводила время вместо того, чтобы накрывать на стол в ожидании любимых мужчин? Кто перетянул внимание моей мамы на себя?

Перешагнув порог гостиной, я повернул голову – и замер. Нет. Это точно глюки. Я слишком загрузил себя работой. А ещё сказывались недели воздержания, и сперма ударила мне в голову. Затуманила разум, позволив ему нарисовать вполне реалистичный образ Дани, которая сидела на диване. Рядом с моей мамой. В доме моих родителей. В Румынии. Да нет, точно бред.

Девушка подняла на меня взгляд. Её изумрудные глаза сверкнули, а губы растянулись в улыбке.

– Нелу! – воскликнула она.

Так. Уже и слуховые галлюцинации начались. Погодите. Я бросил быстрый взгляд на маму – она улыбалась мне спокойной улыбкой умудрённого жизнью человека. Погодите… так это не глюки?

– Дани? Ты тут? – неверяще спросил я.

Хмыкнув, она протянула:

– Нет, блин. Меня по телевизору показывают.

На этих словах она вполне себе натурально и весьма громко икнула. Я перевёл взгляд на журнальный столик. Конфеты, какие-то хлебцы, мясная и сырная тарелки. Два стакана. Бутылка цуйки. Ополовиненная.

Снова подняв глаза на Дани, я прищурился. И по почти маньячному блеску в глазах всё понял. Да она же пьяная! В щи!

– Мама! – воскликнул я, даже не пытаясь как-то замаскировать свой недовольный тон, – Зачем ты её напоила?

– Милый, прости, я же не думала, что она такая слабенькая, – развела матушка руками.

– Мам, – простонал я, прикрывая глаза, – Она цуйку пила всего один раз. И то – не стаканами!

– Нелу, – позвала меня Дани.

Она протянула ко мне руку и я, не думая ни секунды, бросился к ней. Присев перед девушкой на корточки, сжал протянутую ладошку, наслаждаясь теплом и мягкостью кожи. Боже, она была рядом. Настоящая, живая. На диване моей матери. Пьяная. Какой-то сюр. С каких пор моя жизнь напоминала странную смесь драмы и комедии?

– Как ты тут оказалась? – негромко спросил я, полностью игнорируя присутствие родителей.

– Алин помог, – тут же сдала моего друга Дани, – Правда, он дал адрес твоей мамы вместо твоего. Но так тоже хорошо, – тут же заверила меня девушка, – Мы мило поболтали.

Ал. Убью его. Шутник хренов. И ведь молчал, как партизан. Только заговорщицки хмыкал в трубку на мой извечный вопрос: как она? А родители? Мама специально отца подговорила, чтобы он затащил меня в дом? Что за сборище сводников?

На замечание о времени, проведённом наедине с моей мамой, я усмехнулся:

– Надеюсь, обошлось без просмотра моих детских фото? То ещё зрелище.

Дани, которая вот только пьяно мне улыбалась, вдруг поморщилась. А ещё через секунду – подалась ко мне вперёд, почти падая в мои объятия. Я едва успел поймать девушку, которая, обняв меня за плечи, вдруг захныкала: