Кащеева могила

– Так какое у вас дело, говорите? Мы тут, знаете, без бюрократии, не то что в застойные времена! Всегда идем народу навстречу, несмотря на непомерную занятость!

Александр сбивчиво и путано начал излагать суть своего дела. Он бы долго блуждал в придаточных предложениях, но Шевцов понял все с полуслова.

– Приобщиться, стало быть, хотите? Похвально, похвально!

– А правда, что с собой можно брать? – робко поинтересовался прапорщик.

– Конечно, конечно, мы всегда за приватизацию! – широко улыбнулся Аркадий Кимович. – Музей тут рядом, в соседнем кабинете. Пройдемте, молодой человек! Вот сюда, пожалуйста...

Увидев перед собой кучу сверкающих драгоценностей, Александр взвыл нечеловеческим голосом и, позабыв обо всем на свете, ринулся вперед, жадно запуская руки в самую ее середину.

Постепенно вой прапорщика начал переходить в похрюкивание.

Глава 4

Между тем в гостинице «Мечта» просыпались остальные туристы. Сперва поднялись Витя, Вася и шофер, поглядели друг на друга заплывшими глазами и дружно ухватились за тяжелые после вчерашнего головы. Затем, тяжело кряхтя, стеная и охая, побрели на кухню опохмеляться.

Обе девицы вскочили разом. Они спали в одной комнате, и, хоть сильно отличались друг от друга социальным положением, возрастом и жизненным опытом, головы их занимала одна и та же мысль. Каждой снились ночью бриллиантовые колье, бальные платья, золотые украшения и... ну, впрочем, всем известно, о чем грезит большинство девиц. Проснувшись, они скептически оглядели одна другую и бросились к зеркалу, едва не столкнувшись лбами.

– Доброе утро, Света, – со змеиной ласковостью прошипела Марина. – Чего же вы так рано, в вашем возрасте дольше отдыхать следует!

– Зря ты в зеркало смотришься, Мариночка, – не осталась в долгу путана. – Нервы нужно беречь!

Обменявшись таким образом любезностями, наши красавицы принялись лихорадочно наводить макияж, время от времени перебрасываясь ехидными репликами.

– Какая у тебя фигура, Марина! Только вот в талии убрать килограммов шесть, зато ноги хорошие, худые!

– Светлана, я просто восхищаюсь вашим платьем, ему бы еще воротник повыше, чтобы морщин на шее видно не было!

Закончив косметику и как следует размяв языки, девицы как ни в чем не бывало уселись рядом на диване, закурили по сигарете и принялись перемывать косточки остальным туристам. Покончив с этим делом, они перешли к глобальным жизненным проблемам и в конце концов сошлись на мысли, что «все мужики сволочи». Придя к подобному выводу, обе начали всхлипывать и целоваться. Неизвестно, насколько бы затянулся данный процесс, скорее всего до глубокой ночи, как вдруг Марина встрепенулась, осушила слезы и, искоса поглядывая на подругу, направилась к выходу.

– Я пойду... – начала она.

– В музей, – закончила фразу Света, поднимаясь следом.

О проклятии и оборотнях они, естественно, не подумали.

Выйдя на площадь, девушки очутились в самой гуще демонстрантов. Численность революционно настроенных алкашей значительно возросла, а телохранители товарища Рожкова сбились с ног, бегая за водкой. Откровенно говоря, теперь в митинге участвовали не только пьяницы. Ряды демонстрантов пополнила группа пенсионеров с ожесточенными лицами и портретами Сталина. Около них отирался Сережа Нелипович, на этот раз в человеческом обличье. Он благоговейно взирал на многочисленные лики «вождя всех народов». От восторга его утиный нос покрылся крупными каплями пота, а очки затуманились. Пенсионеры одобрительно поглядывали на Нелиповича, время от времени давая отеческие наставления.

– Да, было время, – тяжело пыхтел толстый ветеран войск НКВД. – Не то что сейчас! Тогда всех к стенке, тогда...

Но что еще было «тогда», Сережа не дослушал. В поле его зрения попали Марина со Светой, и Нелипович тяжело задышал, обильно потея. Была в жизни Сережи, кроме стукачества и Сталина, другая страсть, самая главная, а именно женщины. Он хотел их, желал, любых, каких угодно, а они его нет! Все девушки при виде Нелиповича испытывали непреодолимое отвращение. Ради секса он был готов на все, даже жениться, но, услышав его косноязычное предложение «руки и сердца», особы женского пола бежали прочь как черт от ладана. Поэтому бедняге приходилось удовлетворяться при помощи порнографических картинок, грустно уединившись в туалете.

Увидев наших красоток, он начал дрожать как в лихорадке, исходя слюнями и нервно протирая очки.

Ветеран НКВД, заметив, что подающий надежды молодой патриот его больше не слушает, сперва удивился, затем понял причину и грозно засопел, как закипающий самовар. Закипал он минуты три и, наконец, взорвался истошным криком:

– Вот они, врагини народа, сеющие моральное разложение! В то время их бы всех за колючку, ишь размалевались, подстилки буржуйские! Мы тогда были чисты!

Ветеран возмущался абсолютно искренне, по причине склероза запамятовав, что в «то время», будучи начальником женского лагеря, он изнасиловал всех своих зэчек, которые были хоть немного симпатичнее крокодила.

– Бей буржуйских подстилок! – пискливо вторила ему седенькая старушка в красной косынке, замахиваясь клюкой.