Кащей

Старик задумался, вороша веткой затухающий огонь, видно воспоминания прошлого нахлынули на него. Он долго сидел, глядя на угли, по которым пробегали вспышки пламени, пока вновь не заговорил:

– Однажды мы с отцом поехали на ярмарку продавать кожи. Возле нас вертелся цыган, который понемногу угощал отца выпивкой, и, выждав, когда он напился сильнее обычного, с помощью дружков связал меня, заткнул рот тряпкой и продал вербовщику, набиравшему матросскую команду на корабль. Сбежать я не мог, потому что находился всё время связанный в компании таких же, как я, пленников, с которых бандиты не спускали глаз. Так я оказался среди разбойников и пиратов, которыми заправлял грозный капитан Келпи. Но не думай, что мне сразу же пришлось плавать на парусных кораблях, нет! Мы выходили в море на куррахах. Это были лодки с деревянным каркасом, обшитом хорошо выделанными коровьими и лошадиными шкурами. Днище стелилось из крепких досок, в центре лодки укреплялась мачта с прямым парусом.

Когда капитан узнал, что я владею ремеслом обработки и дубления шкур, он обрадовался так, что пил три дня солодовый виски, который мы закупали в винокурнях монастырей, и в пьяном угаре пропустил не один корабль, гружёный товарами.

Когда капитан, наконец, протрезвел, мы наверстали упущенное. Каждый из нас был не только хорошим воином, но и мастером на все руки. Желающих обслуживать разбойников было мало, хотя мы и платили хорошо, поэтому приходилось многое делать самим: плотничать, столярничать, ковать, чинить лодки, паруса, и многое другое. У нас даже был лекарь, которого мы захватили с французского корабля, но пробыл он с нами не долго. В одной из схваток он погиб, и капитан возложил лечение на меня. Когда я стал возражать, он просто взмахнул мечом над моей головой, сказав: «не сможешь лечить, отрублю голову».

Так я стал воином, кожевником и лекарем. Мы долго носились в своих утлых челнах по морю, грабя французские, английские, да и все проходящие мимо суда, не подчиняясь никаким законам и королевским указам. Но мы старались уклониться от встреч с викингами, снующими тут и там на своих дракарах, кораблях – драконах. Но встреч с викингами боялись не только мы.

Когда их величественные дракары, в которых находились до сотни воинов, скользили по воде на вёслах, они напоминали летящего дракона, взмахивающего крыльями. Ещё быстрее они ходили под парусами. И вот однажды наши друзья викинги задали нам трёпку. В живых остался только я и шкипер, владевший ремеслом вождения судна. Так я перешёл на службу викингам.

Старик замолчал, видимо длинный рассказ утомил его. Между тем солнце давно скрылось за вершинам деревьев, и тёмное небо насылало сон.

Утро выдалось хмурое, небо заволокло тучами и вскоре пошёл дождь. Койлин открыл глаза. Старика не было. Каждое утро он исчезал до того, как Койлин просыпался. Было непонятно, куда и зачем можно было ходить так рано, и Койлин однажды спросил об этом старика напрямик. Тот взял пучок трав, висевших у него над головой, и протянул Койлину.

– Вот эту траву, сынок, можно собирать до восхода солнца, иначе она потеряет силу. Некоторые травы нужно собирать ночью, другие днём. А есть такие, которые в силе только при полной луне, другие – в конце жаркого лета. Кроме этого, есть много других растений, корней, коры дуба и осины, которые нужно собирать в своё время и правильно сушить. Всему этому меня научила жизнь, и, если хочешь, я могу кое в чём помочь тебе.

А сейчас пойдём в лес!

И они, захватив луки и стрелы, отправились по знакомой тропинке в чащобу.

Однако старик не спешил высматривать добычу. Он свернул на восток, и, не останавливаясь, прошагал несколько миль, пока не дошёл до разбитого молнией дуба.

– Посмотрим, – проговорил он, – что попалось на этот раз, – и, подойдя к яме, заглянул в неё.

– Есть добыча! – обратился он к Койлину. – Помоги мне!

Койлин, заглянув в яму, увидал испуганно бегающего оленёнка. Он взглянул на старика, и тот молча кивнул головой. Койлин спрыгнул в ловчую яму, и ударом ножа прекратил муки животного. Старик опустил в яму конец верёвки, которая напомнила Койлину о времени, проведённом у разбойников. Чёртова верёвка! – подумал он. Что-то слишком часто она раскачивается над моей головой! Не хватает только петли!

– Вяжи петлю, – словно подслушав его мысли, подал голос старик, и цепляй оленёнка за ноги!

День уже клонился к вечеру, когда они, вернувшись, разделали добычу и приготовили ужин. Остатки оленины старик разделал на крупные куски и повесил над костром, накидав туда свежих веток и листьев, отчего поднялся плотный столб дыма.

Старик нарубил толстых ветвей, сложил их высоким шалашом, и, подвесив в нём оставшиеся куски мяса, пояснил Койлину:

– Будем коптить мясо холодным дымом, для этого нужно постоянно подкидывать сырые ветви, и повыше поднимать мясо. Придётся по очереди караулить всю ночь, не то к утру зверьё сожрет всё. Первым дежурить буду я.

Выслушав старика, Койлин отправился спать.