Кашемировая шаль

— Совершенно верно, — подтвердила ее мама. — У нее здорово получается, да?

Она разговаривала с легким акцентом, характерным для жителей южных областей США.

— На самом деле не очень. Сама не знаю, что на меня нашло. Просто хотела повеселить вашу дочь. Она так плакала!

Женщина вздохнула:

— Я никак не могла ее успокоить. Все началось с того, что она захотела остаться с папой, но на весь день застряла со мной. Муж сейчас ищет подходящего проводника и пони. Завтра мы идем в большой поход и решили купить все необходимое. Ну а вы? Что вас привело в такую глушь? И куда вы направлялись? Кстати, я Карен, а это — Лотос.

Лотос помахала рукой.

— Меир Эллис. Привет, Лотос.

Ребенок был необычайно красив: высокий лоб, ясные глаза и пухлые губы, как у херувимов с картин итальянских мастеров.

— Я собиралась выпить чаю, — добавила Меир.

Карен кивком указала куда-то через дорогу.

— Отлично. А мы идем в салон красоты. Правда, Ло? Как можно идти в поход без педикюра? Пойдемте с нами, поболтаем. Уверена, там вам подадут неплохой чай.

Меир с радостью ухватилась за эту возможность выбраться из толпы. Переступая через канавы, протискиваясь между рикшами, коровами и людьми, женщины пробирались к небольшому строению с кружевной драпировкой в витрине. Вывеска гласила: «Красота. Только для дам». Пол в «салоне» был не очень чистым, половицы — вытертыми, а пустые полки — пыльными. Кроме них здесь было еще несколько парикмахерских кресел. В помещении витал запах старомодного лака для волос, каких-то лосьонов и духов. В общем, больше пахло прачечной, чем парикмахерской. Несколько женщин в ярких сари моментально окружили Лотос, забрали ее у матери и повели вглубь салона. Они с восхищенными охами и ахами стали расчесывать золотистые волосы девочки. Лотос принимала знаки внимания, словно маленькая принцесса. Улыбчивая девушка с ярко-красными щечками и идеально круглым лицом тибетки позаботилась о пакетах. Мгновение спустя Меир и Карен сидели в соседних креслах перед большим, потемневшим от времени зеркалом.

— Не против педикюра? Не стесняйтесь, — улыбнулась Карен.

Меир позволила работнице салона расшнуровать кеды и с удовольствием погрузила ступни в розовую ванночку. Зажужжал моторчик, и вода наполнилась миллионами пузырьков. Эта сцена была настолько абсурдной, что Меир не могла сдержать смеха.

Отражение Карен вопросительно посмотрело на нее.

— Признайтесь, вы, наверное, танцовщица капоэйра? Мы видели несколько выступлений на улицах Рио. Вы бывали в Бразилии? Потрясающе! Я бы хотела двигаться, как вы. Но я не научусь и за тысячу лет!

Меир снова рассмеялась.

— Что? Нет. Я не танцовщица. Я когда-то, очень давно, работала в цирке.

— В цирке? Вы из семьи циркачей? Не может быть! Наверное, ваш папа — укротитель львов, правда? А мама? Акробатка в блестящем трико, которая выполняет пируэты на спине слона? Наверное, вы родились в шатре и, как только научились ходить, мама пошила вам костюмчик клоунессы! Ой, только не рассказывайте ничего Лотос! Она жуткая фантазерка.

Карен и сама обладала пылким воображением. Потрясающая внешность и легкий характер Карен подкупали, но Меир еще не решила, как держаться с ней.

— Боюсь, все намного прозаичнее. Отец продавал технику для ферм, мама работала учительницей в начальной школе в северном Уэльсе.

— Тогда почему цирк?

Меир могла уйти от ответа, сославшись на то, что за ней водится грешок эксгибиционизма, но она решила сказать правду.

— Бунтарский дух в юности. Я столько лет угрожала семье, что убегу вместе с бродячим цирком, что, когда подвернулась такая возможность, я просто обязана была выполнить свое обещание, иначе бы потеряла лицо. Честно говоря, нас и цирком-то назвать было сложно. Мы представляли правозащитную организацию. И львов у нас не было. Других животных тоже не было. Держать их для шоу жестоко. Мы с другом делали трюки на трапеции, а во время детских праздников наряжались клоунами. Мы проработали так четыре года. А потом повзрослели.

— Ясно. — Карен хитро прищурилась. — Думаете, я в это поверю? Мне кажется, это особая история, которой вы потчуете незнакомцев, чтобы от вас отстали. Если это так, ничего не выйдет. Предупреждаю: я обязательно узнаю правду. Мы станем друзьями. У меня чутье на такие вещи.

К ним подошла девушка с подносом и предложила чай. Меир взяла чашку. Чай оказался сладким и с молоком, но вкусным. Педикюрша начала колдовать над ее ногами: вынула из ванночки, обсушила полотенцем и стала втирать в кожу крем. Карен продолжила:

— Я ни за что не упущу возможности подружиться с человеком, который умеет делать сальто.

В другом конце зала женщины украшали волосы Лотос разноцветными лентами, на ее крошечных ноготках уже блестел лак.

Меир решила перехватить инициативу в разговоре:

— Что вы делаете в Лехе?

У Карен расширились зрачки, она побледнела, лицо немного вытянулось.

— Мы приехали из Тибета. Понимаете, я буддистка. Для меня эта поездка — паломничество.