Каштановый человечек

– Ну у нас она, к сожалению, частенько зависает…

– Хорошо, позови Энгелльса, я скажу ему, с кем мне хотелось бы встретиться.

– Энгелльса, к сожалению, нет на месте, он уехал по одному делу.

– Сейчас?

Роза смотрит на своего секретаря, и у нее мелькает мысль о том, что, наверное, есть и еще одна причина нервозности Лю. Первый заместитель министра соцзащиты в такой день, как сегодня, обычно в полной боевой готовности ожидает Розу на рабочем месте, и неожиданное его отсутствие представляется ей зловещим знаком.

– Да. Ему пришлось уйти, потому… Ну он сам тебе все расскажет, когда вернется.

– Вернется откуда? Что у вас тут происходит?

– Я точно не знаю. И наверняка все уладится, но я уже сказала…

– Лю, что происходит?

Секретарь министра с несчастным видом отвечает, чуть помедлив:

– Меня это так расстроило… Столько людей прислали тебе такие теплые письма, поддержали тебя, передали самые добрые пожелания, и я не понимаю, как некоторые могут позволить себе такое…

– Позволить что?

– Я сама не видела. Но, думаю, это письмо с угрозами. Я так поняла Энгелльса, что речь идет о твоей дочери.

13

– Но я говорил с ней по телефону вчера вечером… Я позвонил ей после ужина, и все было как обычно.

Сорокатрехлетний сожитель Лауры Кьер Ханс Хенрик Хауге сидит в кухне на стуле в промокшем пальто и все так же сжимает в руке ключи от машины. Глаза у него красные, заплаканные, он растерянно глядит через окно на одетые в белое фигуры в саду и у живой изгороди, а потом снова переводит взгляд на Тули́н.

– Как это произошло?

– Нам пока ничего неизвестно. О чем вы говорили по телефону?

На кухне раздается грохот. Тули́н косится в сторону сыщика из Европола, который осматривает шкафчики и ящички, и приходит к выводу, что тот обладает способностью раздражать ее, даже не произнося ни слова.

– Да ни о чем особенном. А что говорит Магнус? Я хочу увидеть его.

– Увидите позже. Она говорила что-нибудь, что вас удивило бы? Может, она была чем-то озабочена или…

– Нет, мы говорили только о Магнусе, а потом она сказала, что устала и хочет лечь спать.

Голос Ханса Хенрика Хауге срывается, он плачет. Да, он высок, мощного телосложения, хорошо одет, но вместе с тем производит впечатление человека слабохарактерного, и Тули́н понимает, что с допросом следует поторопиться, иначе клиент совсем размякнет.

– Расскажите, как долго вы знакомы с нею?

– Полтора года.

– Вы женаты?

Тули́н замечает, что Хауге потирает кольцо у себя на руке.

– Мы были обручены. Я подарил ей кольцо. Мы собирались зимой в Таиланд и хотели там официально оформить наши отношения.

– Почему в Таиланде?

– Мы ведь оба были в браке до этого. Вот и решили, чтобы на сей раз все произошло по-иному.

– На какой руке она носила кольцо?

– Что-что?

– Кольцо. На какой руке она носила кольцо?

– На правой, по-моему… Но почему вы спрашиваете?

– Я просто задаю вам вопросы, и очень важно, чтобы вы ответили на них. Расскажите, где вы были вчера.

– В Роскилле. Я разработчик компьютерных программ. И поехал туда на выставку-ярмарку, она открылась во второй половине дня.

– Значит, вы были не один вчера вечером?

– Да, с замом нашего шефа. Вернее, я уехал в мотель около десяти часов вечера. И как раз оттуда ей и по-звонил.

– Почему же вы не поехали сразу домой?

– Потому что начальство попросило меня остаться там на ночь: у нас была назначена встреча сегодня с утра.

– Как у вас складывались отношения с Лаурой? У вас были какие-либо проблемы? Или…

– Нет, нам было хорошо вместе… А что они делают там, в гараже?

Блуждающий взгляд заплаканных глаз Хауге на сей раз выхватил через окно заднюю стенку гаража, где вышедшие оттуда эксперты в белом как раз закрывали за собой дверь.

– Они пытаются отыскать следы, если, конечно, те остались… Не сможете припомнить, не было ли у Лауры недоброжелателей?

Хауге смотрит на Тули́н отсутствующим взглядом.

– Может быть, вы чего-то о ней не знаете? Может, у нее появился кто-то другой?

– Нет-нет, ничего такого не было. Но мне бы Магнуса увидеть… Ему надо лекарство принять.

– А что с ним?

– Не знаю точно. Вернее… Он прошел курс лечения в Центральной больнице; врачи полагают, что у него какая-то форма аутизма, и прописали ему средство против страха. Магнус – отличный парень, только очень замкнутый, да и потом, ему всего девять лет.

Голос Ханса Хенрика Хауге снова дрогнул. Тули́н собирается продолжить с вопросами, но Хесс опережает ее:

– Вы говорите, что у вас все было хорошо. И никаких проблем не возникало, так?

– Я уже говорил. Где Магнус? Я хочу видеть его сейчас же.

– А почему вы тогда сменили замок?

Этот невинный и заданный будто бы вскользь вопрос, взятый словно с потолка, заставляет Тули́н взглянуть на Хесса, вынувшего из ящика кухонного стола бумажку с приклеенными к ней двумя сверкающими ключами.

Хауге смотрит на бумажку непонимающим взглядом.

– Это квитанция из металлоремонта. И здесь написано, что замок был заменен в пятнадцать тридцать пятого октября. То есть вчера во второй половине дня и, соответственно, после того, как вы отправились на ярмарку.