Каштановый человечек

За эти полтора часа одежда его так до конца и не просохла и местами прилипла к телу, но в висках у него вдруг затикал секундомер, и ему пришлось заняться рутинными делами, чтобы нагнать упущенное по работе с утра. Хеннингу оставался всего лишь один разговор в кадрах, предшествующий его назначению в гораздо более структурированный и благополучный секретариат отдела по техническому развитию и охране окружающей среды. Беседа эта намечена на вторую половину дня. Если он успеет закончить запланированные на сегодня дела, у него появится время для подготовки. Если же все пройдет удачно, вскоре он покинет тонущий корабль, на борту которого находится, еще до того, как судно пойдет ко дну под тяжким грузом дел о насилии, кровосмешении и выходках психических больных, касающихся представителей так называемой пятой социальной группы[25]. И правда, гораздо приятнее заниматься вопросами реконструкции городских пространств и благоустройством паркового хозяйства. И при этом иметь возможность со своего рабочего места разглядывать рыжую практикантку из Академии архитектуры, вне зависимости от времени года щеголяющую в мини-юбке и всегда дерзко улыбающуюся, за что она, без сомнения, заслуживает, чтобы ей достался настоящий мужик. Может быть, и не сам Хеннинг, ну и пусть; уж возможности наблюдать за нею и рисовать в воображении всякие разные картины, этими наблюдениями порождаемые, у него никто не отнимет.

Уже через несколько секунд он пожалел, что ответил на звонок, почувствовав, что ему никак не отделаться от настырного сыщика из убойного отдела. Манера разговора у него для Хеннинга хуже не придумать. Говорит он безапелляционным тоном и больше в повелительном наклонении. За пару секунд объяснил, что информация нужна ему немедленно, а не немного погодя, и уж тем более не ближе к вечеру. И Хеннингу приходится отложить все свои текущие дела и быстренько вернуться к компьютеру в своем кабинете.

– Мне необходимо знать, что у тебя есть по делу мальчика по имени Магнус Кьер.

Полицейский называет регистрационный номер Магнуса, и Хеннинг открывает его дело в компьютере – и одновременно, на случай если тот в чем-то засомневается, рассказывает, что у него в работе тысячи дел и он не в состоянии помнить их все наизусть.

– Мне нужна только суть дела.

Хеннинг просматривает материал, занимая следователя пустым разговором. Дело, оказывается, вел он сам, и, к счастью, изложить его суть можно легко и быстро.

– Да, все правильно, это дело проходило у нас. По электронной почте поступило заявление или, вернее сказать, анонимное послание, с обвинениями в адрес матери Магнуса Кьер – дескать, она недостойна его воспитывать. Но мы провели проверку и не нашли никаких доказательств этих утверждений. И больше я ничего…

– Мне нужна полная информация о деле. Прямо сейчас.

Хеннинг подавляет глубокий вздох. Разговор может затянуться, и он, быстро просматривая резюмирующую часть дела, выдает полицейскому самую краткую из возможных версий:

– Заявление поступило по электронной почте примерно три месяца назад в службу обработки уведомлений от осведомителей. Такой порядок установлен по указанию Министерства соцзащиты во всех органах местной власти страны. Согласно ему граждане могут анонимно обращаться в муниципалитеты с заявлениями, если им известны дети, воспитывающиеся в ненадлежащих условиях. Вот и отправитель данного заявления не указан. Говоря коротко, он призывал как можно скорее изъять мальчика из семьи и дома на том основании, что его мать, я цитирую, «самовлюбленная шлюха», конец цитаты. Кроме того, он указывал, что она только тем и занималась, что без разбора раздвигала ноги перед мужиками и закрывала глаза на проблемы мальчика со здоровьем, хотя, я снова цитирую «ей следовало бы раньше задуматься», конец цитаты. Доказательства необходимости изъятия мальчика, по мнению заявителя, можно было обнаружить по месту его жительства.

– И что вы обнаружили по месту жительства?

– Да ничего мы не обнаружили. В полном соответствии с установленными правилами взяли на себя труд проверить утверждения о неблагополучном положении мальчика в семье. Поговорили и с ним самим – он, кстати, интроверт, – и с потрясенными родителями, то есть с матерью и, видимо, отчимом. Однако ничего предосудительного не обнаружили. К сожалению, так часто бывает с подобного рода издевательствами.

– Мне хотелось бы посмотреть заявление. Ты не мог бы переслать мне копию?

Хеннинг словно только и ждал такого вопроса.

– Смогу. Как только ты покажешь мне решение судьи на сей счет. И если ничего другого…

– Верно ли, что имя отправителя не указано?

– Да, слово «аноним» именно это и означает. Я ведь уже сказал…

– А почему ты говоришь об «издевательствах»?