Каштановый омут

Поиски нужных людей заняли у Осберта больше недели, но все-таки он разыскал торговца шелком и бархатом, известного дурной репутацией и имевшего брата под стать себе, который вел дела в городе Тарринге и в порту, расположенном южнее, в устье реки Ауз. Этот брат имел зуб на Джиллиан. Кто-то пожаловался ей на него, и она вынудила его выплатить компенсацию обманутому клиенту. Более того, когда он подал ответную жалобу, что не ее дело решать такие вопросы, а цеха, к которому он принадлежал, она вызвала цехового мастера. Изложила ему суть дела и довольно жестко заявила, что цеху нужно повнимательнее следить за своими членами, чтобы не допускать обмана покупателей. Если они не согласны, она лишит их привилегий и отдаст их права другой торговой группе.

Действовала она в точности по рекомендациям отца Поля и Олберика. К сожалению, ей не хватило твердости довести дело до конца и настоять на исключении мошенника из цеха. «У него же жена и дети», – сказала она тогда. Возможно, мошенничество так распространилось потому, что Саэр не уделял этому внимания. Теперь, когда она наказала этого торговца и показала ему последствия его нечестности, он, может быть, возьмется за ум. По крайней мере, ему нужно дать такой шанс. Торговец действительно взялся за ум, то есть стал куда изощреннее в своих проделках. Однако доходы его с тех пор поубавились. Он не забыл, что именно Джиллиан была виновницей этого. Не забыл он и того, что она спасла его от сурового наказания и не дала умереть с голоду, и за щедрость ненавидел ее еще больше, чем за строгость.

Прошла неделя, прежде чем этот торговец из Тарринга смог прибыть в Льюис по просьбе брата. Примерно в то время, как Адам расставлял свои войска вокруг Вика, несколько держателей убогих постоялых дворов поручили своим служанкам, которые обслуживали – во всех отношениях – воинов из замка, собирать с клиентов не только деньги, но и сведения. Большинство из них были слишком глупы или равнодушны, чтобы задать себе вопрос, зачем это их хозяевам вдруг понадобилось знать, что делал Адам Лемань в прошлом месяце. Они были только рады получить лишний пенни за каждую более-менее интересную новость. Получать сведения оказалось нетрудно. Воины и сами были не прочь поболтать о подвигах своего господина.

Несколько женщин из тех, что поумнее да покрасивее, получили более изощренное задание. Им надлежало выяснить, насколько тщательно стража у въезда в замок проверяет людей и товары и внимательно следит за тем, чтобы все, кто вошел в замок, покидали его. Тщательно ли проверяется, сколько воинов находится в данный момент в замке? Каковы взаимоотношения между слугами и воинами? Позволяется ли прислуге входить в сторожевые башни и подниматься на стены? Есть ли потайные входы в замок? Если есть, то где они? Женщин предупредили быть в расспросах очень осторожными. Если кто-то что-то заподозрит, им же хуже будет. С другой стороны, если они обнаружат что-то важное, вознаграждение будет щедрым – после того как подтвердится правильность их сведений.

К началу февраля стало ясно, что Адам виновен не только в нападении на Льюис, но и в использовании во время атак фальшивого боевого клича «Данмоу». Вскоре после этого лорд Льюиса написал своему кастеляну, что собирается возвращаться. Между Людовиком и опекунами юного короля было заключено перемирие до Пасхи. До этого срока все военные действия приостанавливались, и каждый пока мирно оставил за собой то, что имеет. Осберт не так обрадовался этой новости, как кастелян. Он не горел желанием встретиться с лордом Льюиса, который хорошо знал о его поведении во время осады Хертфорда.

Осберта больше всего огорчало, что он не сумел добыть реальных доказательств того, что узнал об Адаме. Он напрасно надеялся, что какая-нибудь из шлюх сумеет выманить у одного из воинов что-нибудь из награбленной в Непе или Арунделе добычи. Однако в целом успех превзошел его ожидания, и он решил, что, если отправится к Людовику с тем, что уже удалось выяснить, то убьет тем самым сразу двух зайцев: он сможет избежать встречи с хозяином Льюиса и найдет хорошее оправдание для того, чтобы отдаться в Лондоне гораздо более экзотическим развлечениям, чем те, что мог предложить Льюис. На том и порешив, Осберт отправился в Лондон рассказать о своих открытиях Людовику и по возможности внушить принцу идею наказать Леманя за его преступления, лишив его владений и передав их Осберту.

Тепло наброшенного на плечи плаща, добрый голос и ласковые руки леди Элинор вернули Джиллиан к жизни. Она изо всех сил ухватилась за эту поддержку, на мгновение вызвав в памяти тот день, когда ее забирали из родного дома и она точно так же цеплялась за женщину, которая была ее кормилицей. Задрожав, Джиллиан приготовилась к последнему ужасу своей жизни, когда ее оторвут от этих любящих рук. Ужас, однако, не повторился. Теплое объятие осталось, и ласковый голос продолжал произносить все более нежные слова.