Касиан (СИ)

Нейрон слегка покачал головой, так и не подняв ее. Снова сделав усилие над собой, он еле слышно пробормотал:

— Я не был рожден среди пилотов. Мои первые родители были из сословия рабочих. Это после катастрофы госпожа Анит взяла меня в свою семью.

Денис еле заметно усмехнулся:

— Сословия. И эта вся причина твоих проблем? Точно ничего больше нет?

Нейрон еле заметно кивнул.

— Отлично, а теперь выслушай меня и, прошу, очень внимательно. В этом мире не действуют законы и условности нашего погибшего мира. Здесь нет деления на сословия. Да, есть то, что похоже на наше деление на классы, но на этом все и заканчивается. Дети, у кого родители фермеры или рудокопы, вольны заниматься, чем хотят. И даже если бы здесь все было, как на Касиане, ты теперь тоже из сословия пилотов. Ты стал им сразу после того, как тебя, по сути, усыновила Анит. Так что, как не крути, у тебя нет причин для отказа от выбранной цели в жизни. Быть тебе пилотом или нет, решать только тебе самому. Ну, и само собой, от твоего старания в достижении поставленной цели, — с этими словами он поднялся и, ободряюще похлопав своего племянника по плечу, вышел из его комнаты.

На вопросительный взгляд обеспокоенной Анит, он уверил ее, что с Нейроном все будет хорошо. Так оно и вышло. Через несколько недель Анит сообщила ему, что Нейрон поступил в академию. Его племянник с успехом закончил там обучение и был зачислен в небольшой отряд по тестированию новых кораблей, попав в число немногих пилотов, кого отобрали для этого.

Мысли о племяннике невольно вернули его к размышлениям о причине его сегодняшнего визита к верховному наместнику. Он не только собирался отдать ему отчет, но и после этого просить о посещении высшего совета. Не успел он об этом подумать, как услышал голос Тойлонта:

— Ты так и не раздумал сделать это?

— Нет.

— Ты хоть понимаешь, что это может быть опасно?

— Понимаю, но мне крайне важно узнать ответ. Кроме того, ты ведь будешь присутствовать при всем этом и сможешь вмешаться в любой момент, — постарался он успокоить своего мысленного собеседника.

Раздался сигнал его наручных часов. Пришло время отправляться на встречу с верховным наместником и его судьбой. Встреча проходила как обычно. Наместник бегло просмотрел отчет, то и дело хваля Дениса за хорошие показатели. Однако он заметил, что его посетитель заметно нервничает.

— Что-то не так, Холеван?

— У меня есть просьба о посещении хранилища.

Наместник слегка улыбнулся.

— Вам не нужно просить меня об этом. Вы сами член совета и само собой имеете право посещать его, когда вам необходимо.

Денис, поблагодарив его, спросил, есть ли к нему какие-то вопросы по поводу отчета и, убедившись в отсутствии таковых, отправился в место расположения высшего совета. Поднявшись на нужный уровень, он с волнением вошел в комнату, где был уже не раз после того, как его сделали членом совета. Все там было, как и в первое его посещение: все те же странные узоры на стенах, те же существа, сидящие неподвижно на своих постаментах. При его появлении, они открыли глаза, и один из них произнес:

— Сегодня не день вершения судеб. Что привело тебя к нам?

Денис прошел в центр комнаты и, встав перед всеми членами совета, с волнением заговорил:

— Высший совет, я прошу ответить на вопрос, который мучает меня уже очень давно. Я хочу узнать, откуда я родом. Как вам уже, возможно, известно, после неоднократного слияния наших мысленных потоков, я не был рожден на Касиане. Я прибыл туда в младенческом возрасте, и хочу узнать, где я был рожден и кем. Возможно, ответ хранится в моей памяти, но добраться до ее глубин сможете только вы.

Ему не сразу ответили. На какое-то время в комнате повисла тягостная тишина. Наконец, один из существ нарушил ее:

— Это может быть опасно. Твой разум может получить повреждение при таком глубоком сканировании. Ты осознаешь это?

— Да, и я уже получил одобрение Касиана. Если что-то пойдет не так, он прервет контакт.

— Если брат не против выполнить твою просьбу, пусть будет так. Займи свое место.

Пока Денис шел к пустующему постаменту, он услышал голос отца, и в нем было нескрываемое раздражение.

— Согласен, можно подумать, ты бы смирился с моим отказом, мальчишка. Который раз твое упрямство может стоить нашего общего существования.