Касиан (СИ)

— Это теперь не имеет никакого значения. Его сделали фермером, и он останется им до конца своих дней. Я вижу, как он старается стать полноценным членом нашего общества. Я не оставлю его, пойми же, наконец, нравится тебе это или нет. Я люблю его, и сейчас пропасть между нами не так уж и велика. Если мы оба постараемся, то сможем её преодолеть и быть вместе. Прошу тебя, если ты хочешь, чтобы я вернулась, не отталкивай Дениса, он и без того достаточно страдал.

— Ладно, хорошо. Я не стану вмешиваться в твою личную жизнь. Встречайся, с кем сочтёшь нужным, но прошу, вернись домой.

— Ладно, но сначала, мне нужно сказать об этом Денису. Обещаю, я поговорю с ним, расскажу всё и завтра же вернусь к тебе.

Они ещё немного поговорили, после чего Алис, попрощавшись с дедом, вошла в дом. Там уже Денис и его мать сели ужинать. За едой она сообщила, что возвращается в дом деда.

— Замечательная новость!

— Ты не расстроен?!

— Вовсе нет, даже наоборот. Я же видел, как ты страдала от того, что между вами случилось. Если теперь всё наконец наладится, это будет просто чудесно!

Алис явно не ожидала такой реакции. Она радостно обняла Дениса, но тут же раздался сердитый кашель госпожи Холеван, так что влюбленным пришлось со смущением разомкнуть свои объятия.

На следующий день Алис вернулась в дом своего деда, и жизнь потекла своим чередом, наполненная маленькими радостями и огорчениями. Время от времени до Дениса доходили слухи о состоявшихся казнях пойманных саботажников и о поимки новых. Иногда также приходили вести, что некоторых из числа казенных Великий Касиан вернул к жизни, также, как и Дениса. И все же, это причиняло ему душевную боль.

А главное, в его памяти обнаружился странный провал. Тот отрезок памяти, после его поимки в запретной зоне и вплоть до того момента, когда его привели вместе с остальными саботажниками в тюремный сектор, исчез. Вместо него в памяти зияла пустота, словно кто-то напрочь стер эти данные. Все попытки восстановить их приводили лишь к тому, что у него начинались головные боли. И, тем не менее, он продолжал попытки вернуть их. Он чувствовал, что эти воспоминания содержали что-то невероятно ценное. Возможно, даже то, из-за чего теперь многие расставались со своими жизнями. Это давило на него, неся невероятную тревогу.

Глава 12

— Нет, это просто уже становится каким-то кошмаром. Теперь уже дошло до спасения птехов! Дальше что? Займешься спасением крыст?

Алис никак не могла успокоиться, даже наоборот, пока она занималась обработкой ожогов Дениса, полученными им при пожаре в зале с полями, она, похоже, только еще больше распалялась.

— И именно теперь, когда медицинский сектор перегружен, и помощи приходится ждать по несколько дней.

Она, наконец, закончила перебинтовывать обожженную руку и, встав, наградила своего незадачливого жениха полушутливым подзатыльником, словно провинившегося малыша.

— Алис, помилуй, это чёртово создание так вопило. Не только твой жених решил, что в огне ребенок.

— Они решили, а в огонь то полез он, — подытожила она сердито и, взяв переносную аптечку, вышла из комнаты. Ее дед, стоящий все время у окна столовой, где оказывали медпомощь Денису, подошел к столу, где тот сидел, и сел напротив. Прошел уже почти цикл с тех пор, как он и Алис помирились. Похоже, за это время ее дед окончательно смирился с ее выбором спутника жизни. Они даже стали намного лучше ладить друг с другом, хотя, все-таки временами, он в сердцах и называл его пустоголовым.

— Ты не обращай внимание. Она всегда так, когда сильно волнуется, прячет свой страх за гневом.

— Да ничего, к тому же, она права, глупо получилось.

— Ну, ничего. Главное, ты почти цел, а о полях не беспокойся, поправляйся, за ними мы приглядим.

— Спасибо огромное.

Старик кивнул и, еще раз пожелав скорейшего выздоровления, ободряюще похлопав по плечу, вышел из комнаты. Спустя несколько минут Денис услышал, как он прощается с внучкой. Рука, несмотря на лекарства ныла, но не это беспокоило его сейчас больше всего. Сотрясение Касиана становились все сильнее, и все чаще возникали из-за этого пожары и разрушения, в которых гибли люди, а уж пострадавших не было числа. Чего бы он только сейчас не дал, чтобы понять, что происходит с их миром. Но самое странное было то, что ему казалось, что он знал ответ, но каким-то непостижимым образом забыл его, и никак не может вспомнить. Порой казалось, что ответ вот-вот найдется в его голове, но увы, он ускользал, как тень под лучом полуденного светильника.

Через несколько дней к ним пришел его старший брат. Он укоризненно посмотрел на него, а тот, смутившись постарался спрятать перевязанную руку, накрыв ее краем своей куртки. Фолт вздохнул и тяжело опустился на стул.

— Я смотрю, ты все никак не успокоишься. Все ищешь способ, как бы себя убить, и это после того, как только милостью Касиана и стараниями капитана, тебя вернули с пути к обетованной земле.

Денис молча опустил глаза, не найдя, что ответить. Но, похоже, брат и не ждал его объяснений.