Каслфор. Город тайн

– Вот и отлично, – победно усмехнулась Эллисон. – Крайний срок – вечеринка в честь Хэллоуина. У тебя пара месяцев. Этого более, чем достаточно, чтобы охомутать одинокого молодого преподавателя.

– Боже… – в изнеможении выдохнула Габриэль и встала из-за стола, чтобы отнести уже изученные документы на место. Нужно было освободить место на столе. – Миссис Дженкинс, куда это поставить? – громко крикнула она.

Тишина.

– Миссис Дженкинс?

Эллисон обернулась, удивленная, что та не откликается. Габриэль зашла за стеллаж с кипой документов в руках и, спустя несколько секунд напряженной тишины, она вдруг коротко взвизгнула.

– Ну что еще там? – проворчала Эллисон, поспешив туда же.

Когда она заглянула за стеллаж, то помрачнела и ухватилась рукой за одну из полок, чтобы обрести опору. Габриэль с оглушенным видом сидела на полу среди вороха рассыпавшихся бумаг, а неподалеку от нее на ковре лежала миссис Дженкинс, и ее застывшее лицо было искажено в гримасе боли.

***

После случившегося в кабинете литературы Ивейн вернулась в общежитие, хотя миссис О’Коннел пыталась ее догнать и кричала вслед «подождите, мисс Ридли, я хочу помочь!». Чем она ей поможет? Пустым заверениям в том, что все будет в порядке и что она в безопасности, верить больше не хотелось.

Ивейн закрылась в комнате и даже не пошла на оставшиеся уроки, проплакав не меньше часа под одеялом. Хотелось спрятаться куда-то, где ее никто не найдет и где она будет защищена от жутких событий, встретивших ее в Мелвилле. Но спрятаться ей было негде.

Зловещее предупреждение «Смотритель наблюдает за тобой» звучало у нее в голове всякий раз, когда она слышала шаги за спиной или просто шла в одиночестве по кампусу. Теперь ей казалось, что за ней постоянно кто-то следит – за каждым ее движением и взглядом.

Когда Габриэль забежала в комнату переодеться перед отбыванием наказания в архиве, Ивейн притворилась, что спит, и та не стала ее беспокоить. Меньше всего Ивейн хотелось жалости с ее стороны. Наоборот, чужая жалость вызывала в ней негодование, потому что она в самом деле не хотела быть жертвой.

Ивейн жаждала стать бесстрашной и сильной, твердой и несгибаемой, чтобы никто даже не смел запугивать ее. Но вместо этого она жалась под одеялом и плакала. И не находила в себе сил просто встать. Ей было страшно даже выйти из комнаты.

Но время шло, и она постепенно приходила в себя. Солнце уже зашло за горизонт, и затянутое тучами небо стало наливаться темнотой, когда Ивейн стянула с головы одеяло и вздохнула. Сколько можно прятаться и жалеть себя? Этим она ничего не исправит, верно?

Она не позволит этому психопату Смотрителю себя запугать и уж тем более довести до того же конца, который настиг Спенсер Рэй. Вот только что именно делать она не знала. Пройдясь в раздумьях по комнате, Ивейн зашторила занавески, чувствуя, что у нее развивается паранойя, и вдруг заметила что-то ярко-голубое, торчащее из сумки Габриэль, которую та в спешке бросила прямо на свою кровать.

Что-то потянуло ее к сумке, и она вытащила из нее… дневник Спенсер? Невозможно, но она была абсолютно уверена, что это он. Она хорошо разглядела его в кабинете мисс Рэй. Как он оказался у Габриэль? Если она его каким-то чудом раздобыла, то почему ничего не сказала ей?

Решив выяснить это позже, Ивейн попыталась открыть дневник, но он не поддался. И тут она с разочарованием заметила маленькую замочную скважину. Этот дневник открывался специальным ключиком. Которого у нее, увы, не было.

На всякий случай проверив, нет ли его в сумке предусмотрительной Габриэль, Ивейн ни с чем присела на кровать соседки и задумчиво повертела дневник в руках. А что, если она раздобудет ключик? Он мог быть в кабинете мисс Рэй, а та сейчас, должно быть, в полицейском участке. Конечно, она вскоре поймет, что дневника у нее нет, и вернется. Даже если ключик у нее с собой, Ивейн должна попытаться. У нее есть только один крохотный шанс добраться от столь необходимых ответов.

Она в лихорадочном возбуждении накинула поверх смятой формы свою куртку и, на всякий случай припрятав дневник Спенсер под кроватью в коробке из-под обуви, выбежала из Черри Хилла прямо под дождь. По пути Ивейн успела сильно намокнуть и замерзнуть, но она не обращала на это внимания, ведомая своей целью.

Войдя в здание «Мелвилла», Ивейн поняла, что сейчас идет урок. В коридоре первого этажа было пусто и настолько тихо, что было слышно, как муха бьется в стекло одного из окон, тщетно пытаясь выбраться наружу. Поднявшись на третий этаж, Ивейн с опаской приблизилась к двери кабинета директрисы. Она наклонилась и прислушалась.

Тишина.

Но, конечно же, дверь закрыта. Ей придется как-то раздобыть ключ. Запасной наверняка есть у завхоза – этой злобной ворчливой миссис Мейпл. Ивейн сделала шаг в сторону, надеясь, что ей хватит смелости и ума довести это дело до конца, как вдруг в кабинете мисс Рэй что-то громыхнуло, и она услышала сдавленное ругательство.