Кассандра и Блэр в объятиях снежной бури

– Ты расскажешь мне про Ириса? – напомнила я.

– Да, но тебе будет неприятно это слышать, Кассандра, – вздохнул Каэль и повернулся ко мне с сочувственным взглядом, – перед отправлением пилигримов Ирис предупредил, что выпил зелье забвения, и уже через час забудет все, что связано с тобой. Он сказал, что не смог бы уйти, помня о тебе.

Эти слова заставили мое тело обмякнуть, но сесть было некуда, поэтому продолжала стоять на подкашивающихся ногах. Во мне забурлили противоречивые эмоции. Я понимала, почему Ирис это сделал. Мои мысли о нем тоже заполняли все, не оставляя места ничему другому. Он намеревался отдать себя долгу и хотел сосредоточиться только на этом. Но сделал это, принеся в жертву свою память о нас. Он осознанно забыл меня. Разве это не предательство?

– Если бы сказал мне об этом до того, как выпить зелье, я бы его отговорил, – развеял мое оцепенение Каэль.

– Нет, это его выбор, – помотала я головой.

Я зачем-то бежала за человеком, который даже не помнил меня. И это к лучшему. Получается, если бы примкнула к отряду, застав Ириса прежним, он бы разозлился. Мне казалось, мы делаем друг друга сильнее, оказывается, наоборот, я ему только мешала.

Вечером я вышла на улицу, чтобы смазать свои раны. В палатке было слишком темно. Никогда раньше не пользовалась эльфийским бальзамом, только слышала рассказы о нем на лекциях Мадам Свон. Открыв баночку с едким запахом, макнула палец, но его стало нестерпимо щипать. Я вытерла остатки мази о тунику формы, которую мне выдали после обеда, но боль не проходила. Вода тоже не помогла прогнать недуг. Я прыгала на месте, стараясь силой трения пальца о ткань спасти ситуацию.

– Ты в порядке? – услышала знакомый голос, заставивший прекратить дикие прыжки.

– Кажется, я как-то неправильно использовала эльфийскую мазь, у меня безумно горит палец! – призналась я.

– Дай посмотрю, – ласково потребовал Ирис, и я повиновалась.

Его прикосновение заставило меня вздрогнуть, но это можно списать на недомогание. Ирис оторвал листочек с ближайшего растения, с помощью трансфигурации превратил его в белый лепесток и, опустив в баночку с исцеляющим средством, смазал ноющее место.

– Эльфийскую мазь можно наносить только лепестком лилии, она нейтрализует ее ядовитые свойства, – поведал юноша, – больше не болит?

Боль, действительно, прошла. Чудодейственный ли эффект это от лилии или же волшебные руки Ириса, точно не знаю. Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова из-за растерянности. Не могла оторвать взгляда от любимого лица, которое не портил даже недавно приобретенный шрам.

– Видимо, этот болван Захари выпросил у кого-то мазь, но не удосужился узнать, как ей пользоваться, – цокнул Ирис.

– Спасибо, – наконец, обрела я дар речи.

– Не за что, – улыбнулся Ирис, – не самое удачное время ты выбрала для процедур. Сейчас ужин, и, кто придет последним, будет довольствоваться просто супной водой, все мясо разбирают в самом начале.

Не смотря на то, что плотно пообедала, живот заурчал при упоминании еды. Продолжительный голодный период давал о себе знать. Ирис мотнул головой в сторону раздачи, призывая поспешить. У котелка с горячим варевом толпились люди. Ирис раздобыл нам две глиняные миски и наполнил их супом, выловив поварешкой и куски мяса.

– Держи, – протянул мне мою порцию полуэльф.

– Спасибо, – меня как заклинило на этом слове. Решит еще, что я слабоумная.

Со спины Ириса к нам подошла эльфийка с высоко забранным хвостом темных волос и закрыла ему глаза ладонями.

– Угадай, кто! – засмеялась девушка.

– Азалия! У меня же в руках суп, сейчас разолью, – проворчал Ирис, но, развернувшись к эльфийке, поцеловал ее.

– Привет, ты новенькая, да? – обратилась ко мне Азалия, – Как тебя зовут?

– Кассандра, – глухо прошептала я. К глазам подбежали слезы, нужно было срочно уходить, – приятного аппетита.

Сбежав от влюбленной парочки, я устроилась на самом дальнем поваленном бревне и глотала свой ужин вместе с горькими слезами. Азалия. Бывшая возлюбленная Ириса. И вот им посчастливилось снова обрести друг друга.

Ко мне вдруг неожиданно подсел Захари. Лицо, скорее всего, раскраснелось из-за слез, и это навело целителя на неправильные домыслы.

– Ты вся горишь! – воскликнул он, коснувшись моего лба, – Наверное, у тебя лихорадка.

– Не беспокойся, это из-за супа, – соврала я, а взгляд предательски скользнул в сторону воркующих Ириса с Азалией.

Захари тоже посмотрел в этом направлении и, кажется, обо всем догадался.

– Жаль подруга, я не лечу от сердечной лихорадки, – сочувственно усмехнулся целитель.

Привал пилигримов затягивался. Разведывательные группы совершали небольшие вылазки, изучая местность, меня в них Каэль пока не включал, чтобы не возникло лишних вопросов, с чего такое доверие к новенькой. Малая часть пилигримов меня вспомнили, но для большей – я оставалась подозрительной чужеземкой.