Кассиопея

– В последний раз я их видела, когда они вынесли меня на чердак… – вспомнила она.

– И ты забыла мне о таком рассказать?! – повысила голос целительница.

– Я как-то закрутилась с горящими ледяными глазами, – недовольно крякнула Кася. Наталья сверлила ее взглядом. – Искры принесли меня на чердак. Там был сундук. Я нашла книги и тетради с заговорами. И кошелек. Думала, сплю, но когда одна искра села на меня, мне стало больно, – протараторила девушка, вытаращила глаза и задрала рукав – на руке красовался маленький ожог.

– И ты поняла, что не спишь. – Кася кивнула. – Читала книги?

– Немного. Наткнулась на жуть про то, как определить скорую смерть по картошке, и больше их не открывала.

– Как думаешь, чьи они?

– Почерк похож на мамин, но это вряд ли. Еще в кошельке был маятник, наподобие твоего. Только камень черный.

– Замечательный цвет! – хлопнула в ладоши Наталья. – Для ведьмы! – Кася вспыхнула и вскочила с места.

– Да как ты смеешь! – побагровело у нее лицо, спина натянулась, как струна.

– На сегодня, пожалуй, хватит, – недовольно пробурчала целительница, завершая занятие.

Кася попрощалась с другом у калитки, желая провести вечер в одиночестве. Шпала нежно поцеловал ее в губы и зашагал вверх по улице, по привычке держа руки в карманах спортивных брюк. Она задумчиво улыбалась ему вслед. Даже на расстоянии нескольких метров, следя за удаляющейся фигурой парня, девушка чувствовала жар его сердца. «Он потрясающий! Почему я раньше не замечала?» Она уже собиралась открыть калитку и зайти в дом, как вдруг кто-то резко дернул ее за рукав свитера.

– Анька! Ты спятила?! – вскрикнула Кася, вздыхая с облегчением.

– Интересно, – процедила подруга сквозь зубы, – трубку не берешь ты, мутишь с моим парнем тоже ты, а спятила я, по-твоему? – Кася принялась растирать вмиг похолодевшие ладони.

Девушке стало стыдно. Она подняла на подругу глаза и увидела сердце, облепленное искрами льда. Анькино лицо перекосило от ярости. Раздался странный звук. Сначала тихий, но с каждой секундой он становился все громче. Кася испуганно смотрела на ее сердце, трещавшее, словно лед по весне.