Каста Огня (ЛП)

Он нашел о’Сейшина в коридоре, на полпути к кабине пилота. Престарелый тау полз вперед, хрипло хватая воздух, его худощавые ноги волочились по полу, будто парализованные. Арканец склонился над чужаком, и тот поднял глаза, полные трусливого ужаса.

— И куда же это ты собрался, Си? — пожурил его Катлер.

— Я был неправ, — прошептал тау, глядя на отрубленную голову, которая висела на поясе конфедерата. — Мы не сможем существовать в гармонии. Ваша раса больна.

— Ну, спорить не стану, — Энсор болезненно наклонился, поднял о’Сейшина и взвалил добычу на плечи. — Но мы с тобой пройдем через эту заварушку вместе.

— Значит, Катлер жив? — спросил Айверсон, помогая ведьме встать с пола.

— Он умирает, — ровным, но напряженным голосом ответила Скъёлдис. — Наше время на исходе.

— Понимаю, — произнес Хольт. — Мы уже подходим к челноку.

Комиссар увидел, что «Часовые» беспокойно бродят по площадке, не доверяя временному затишью. Потом он внимательно посмотрел на ведьму.

Я должен узнать. Что бы она ни скрывала от меня, я должен это узнать.

— Скажи мне, — тихо выговорил Хольт, уверенный, что ведьма поймет его правильно.

Северянка прятала глаза, но комиссар чувствовал, что она приходит к какому-то решению.

— Айверсон…

Нечто врезалось в канонерку с такой силой, что весь мир содрогнулся. Раздался оглушительный грохот и скрежет терзаемого металла, а на носу «Тритона» распустился огненный цветок, который уничтожил лазпушку и испепелил всех, кто стоял рядом.

— Ложись! — рявкнул Хольт, прыгая на ведьму и закрывая её своим телом. Осколки окон рубки влетели внутрь, мгновенно искромсав растерявшегося рулевого; на спину Айверсону посыпалось битое стекло и обугленные куски мяса, от которых начала тлеть шинель.

Вставай!

Комиссар поднялся на колени. Над ним возвышался Бирс со сложенными за спиной руками, нетронутый огненной бурей.

Война — единственная истина, твой боевой дух — единственная добродетель!

Тут же в дверь вломился страж ведьмы, лицо которого потемнело от ярости при виде разора внутри рубки. Издав приглушенный крик, великан отбросил Айверсона от своей подопечной и поднял женщину на руки.

— Она в порядке, — просипел Хольт, кашляя от едкого дыма. — Просто ошеломлена.

Тогда-то он и услышал неразборчивый шум на палубе внизу. Распахнув дверь, комиссар узрел жалкую картину полной неразберихи: серобокие беспорядочно метались туда-сюда, пытаясь укрыться от жгучего шквала энергоразрядов. Выстрелы шли словно из ниоткуда, и солдаты быстро гибли, а их убийцы оставались незамеченными посреди толпы.

— Следите за трассами! — проревел Айверсон и тут же нырнул обратно в рубку, укрываясь от нацеленной в него очереди.

— Они на борту! — заорал кто-то из конфедератов. — Прямо здесь, с нами!

— Ни черта не вижу! — ругнулся старый Калли, который стоял на одном колене, уперев в плечо громоздкую рельсовую винтовку. — Ничего тут нет!

Очередной разряд оторвал бойцу левое ухо, он вскрикнул от жгучей боли и нечаянно нажал на спуск.

— Собраться в огневые команды! — орал с кормы лейтенант Грейберн. — Надо организовать…

Сверхскоростной твердотельный заряд из винтовки Калли пробил нагрудник офицера и, вырвавшись из спины, почти напрочь оторвал голову стоявшему там гвардейцу. Беззвучно шевеля губами, Грейберн сделал несколько неуверенных шагов назад, перевалился через планширь и исчез. Его невольный убийца даже не видел, что произошло: он уронил винтовку и стоял на коленях, зажимая рану на месте уха.

Кто-то поднял оружие с палубы.

Посмотрев вдоль длинного ствола чужацкой винтовки, Корт Туми почувствовал, как в нем пробуждаются старые инстинкты. Снайпер так и не восстановился после травмы головы, полученной на первый же день в Трясине… так давно… Это был удар ногой, вспоминал серобокий, от рыцаря… на лодке. Потом мир потускнел, как будто кто-то выключил свет в черепе Корта, так что с тех пор он просто ходил по пятам за другими бойцами, делал, что ему говорили, постоянно молчал и почти ни о чем не думал. Всё были уверены, что Туми помрет через неделю, но посмотрите-ка — вот он, у самого конца пути и до сих пор дышит, когда столько народу уже пошло на корм шкрабам. И теперь снайпер понял, в чем причина.

Корт почувствовал монотонное гудение винтовки в руках, и его вялые черты осветила кривобокая улыбка. Это было правильное оружие.

— Есть для нас с тобой работенка, Элоиза, — сказал Туми винтовке и поразился звукам собственного голоса. Он не помнил, почему всегда давал такое имя своему оружию, но знал, что делал так с каждой новой пушкой. Снайпер с любовью обнял Элоизу, и, не заботясь о собственной безопасности, принялся разгадывать шаблон вражеского огня. Отслеживая смертоносные очереди до их источника, он выискивал цель…

Попался! Нападавший выглядел, словно участок дрожащего воздуха над стрелковой площадкой правого борта, схожий по форме с человеком. Враг был почти невидим, но сияющее дуло его оружия стало маяком для снайпера.