Кастелау

Зато ныне он, считай, забыт начисто. И я, который так желал ему забвения, теперь сам же от этого страдаю. Мясорубка зрительской популярности крутится все быстрей, и, кроме двух-трех действительно великих кумиров, превращает в фарш всякого, кто уже не способен каждый день подбрасывать новую пищу в фейсбук или твиттер. В 2001 году, в десятую годовщину его смерти, о нем не вспомнили ни одной публикацией. Ни единой. Я специально искал. О нем помнят только чудаки-киноманы. Фанатики вроде меня, которые по ночам, в половине третьего, записывают с телика старые черно-белые фильмы, а потом гневно звонят руководству канала, жалуясь, что заключительные титры с именами исполнителей были варварски оборваны. На Аллее Славы туристы беспечно попирают ногами звезду с его именем, тщетно пытаясь припомнить, кто вообще такой, черт возьми, этот Эрни Уолтон и в каком фильме они могли его видеть. Впрочем, если они удосужились прихватить с собой на экскурсию по Западному побережью какого-нибудь ветхого дедушку, того, может, вдруг и осенит: «По-моему, это тот, который всегда героев играл».

Все правильно, дедуля. Он всегда героев играл.

Недолговечной оказалась его слава, и я спокойно слежу, как время неумолимо сплавляет его куда-то под рубрику «Кто же это был…?». Но если нет больше его, то нет и меня. Кому охота читать книгу про позавчерашнюю знаменитость? Мы оба теперь ископаемые, окаменелости безвозвратно минувшей эпохи. Кино, настоящего кино, больше не существует. Студии зарабатывают деньги только дурацкой попкорн-галиматьей для подростков. Взрывающиеся автомобили и шуточки ниже пояса, все больше на темы пищеварения. И дурацкие цветные очки для их смехотворных стереоскопических эффектов. Развлечение для младенцев. И герои, которые орут все громче, лишь бы перекричать друг дружку. Потому что ложь подлинного искусства им давно недоступна.

Та ложь, которой Эрни Уолтон владел столь виртуозно.

Мы ведь с ним лично так никогда и не встретились. Ни разу. Он все время уклонялся от разговора со мной.

Хотя однажды это почти случилось. Он совершал рекламное турне по случаю выхода в свет своей так называемой автобиографии [6], изданной к его семидесятилетию, и должен был проводить автограф-сессию, собственноручно подписывая эту свою шнягу в магазине Books And Stuff [7], всего в двух кварталах от моей видеотеки. Я вознамерился лично туда заявиться и устроить скандал. Поставить его перед фактами. Во всеуслышание объявить собравшейся прессе, что в той части его книги, где столь елейно повествуется о начале его карьеры, нет ни слова правды. Но потом автограф-сессию почему-то скоропалительно отменили. Может, ему просто было неохота или уже дали о себе знать боли в желудке, от рака которого он в конце концов и умер.

Слишком много всего ему пришлось проглотить в жизни.

[Приписано от руки: ] НЕНАВИЖУ ЕГО!!!

Вырванная заметка из «Холливуд Репортер» от 10.09.1991

В память о скончавшемся недавно актере, лауреате премии «Оскар» Эрни Уолтоне, 14 сентября 1991 года в «Мэннс Чайнезе Тиэтр» состоится ночь просмотров важнейших фильмов с его участием. Будут показаны ленты «Ад изнутри», «Бой на славу» и «Не время веселиться» [8]. Вступительное слово – профессор Калифорнийского университета Барбара Кислевска. Начало в 23.00.

Рукопись Сэмюэля Э. Саундерса

Конечно же, его настоящее имя оказалось вовсе не Эрни Уолтон. Что ж, и Мерилин Монро звали вовсе не Мерилин Монро, и Джона Уэйна звали не Джон Уэйн. Вероятно, новое имя он даже не сам придумал, просто не стал возражать, когда на студии к нему пришли из рекламного отдела и предложили назваться иначе. Приспосабливаться-то он всегда был мастак. Впрочем, Эрни Уолтон – всего лишь американизированный вариант имени, под которым он сделал карьеру в нацистской Германии. Но и там, в Германии, это был артистический псевдоним.

«Вальтер Арнольд, род. 23 марта 1914, Нойштадт, Германия». Так значится в его свидетельстве о натурализации. Выглядит коротко, ясно, по-деловому, как и многое в его биографии. Однако: я разыскал в Германии двадцать три города и поселка под названием Нойштадт (включая городишко Вейхерово в нынешней Польше, еще в 1919 году официально фигурировавший во всех справочниках как «Нойштадт в Западной Пруссии») и ни в одном из двадцати трех со всей немецкой основательностью ведшихся реестров не обнаружил записи о рождении некоего Вальтера Арнольда. И в ближайшие недели до и после того – тоже.

Тем не менее я, кажется, нашел искомое. К сожалению, даже в двух экземплярах, что, увы, исключает однозначную идентификацию. В Нойштадте в земле Гессен (округ Марбург-Биденкопф) 23 марта 1914 года родился некто Вальтер Арнольд Кройцер, а в реестре Нойштадта-на-Орле, что в Тюрингии (округ Заале-Орла) той же датой удостоверяется рождение Вальтера Арнольда Блашке. Ну а примеров, когда актеры благозвучия ради заменяют фамилию одним из своих же имен, великое множество.