Кастинг Синей Бороды

– Ты прекрасно знаешь, что днем я спать не могу! – заявил он. – Дневной сон – признак душевной лености! И потом, кофе мне нельзя, но ты можешь сделать какао…

Людмила едва успела совладать со своим лицом и устремилась на кухню.

– На цельном молоке и с сахаром! – крикнул ей вслед муж и демонстративно закашлялся.

– Черт бы его побрал! – бормотала Людмила, шаря по кухонным шкафчикам в поисках какао. Наконец нашлось полпачки детского растворимого, очевидно, его пила Дарья Михайловна.

– Я же просил на цельном молоке, как мама варила… – с легким упреком сказал муж, принимая из рук Людмилы большую чашку с горячим напитком.

Она промолчала, скосив глаза на часы. Время катастрофически поджимало. Надо немедленно уходить, иначе она не успеет. Еще эти пробки…

Не слушая призывов мужа из спальни, Люда надела туфли и на цыпочках прокралась к двери.

– Людмила! – Муж стоял в дверях, всклокоченный, с помятой щекой. – Куда это ты собралась?

– Я… тут по делу… – растерялась Люда.

– Какие у тебя могут быть дела, когда муж болен? – Он хотел спросить громко, но голос сорвался, и муж пустил петуха.

– Разные, – сказала Люда и поглядела на него самым своим твердым взглядом. – Я обещала помочь подруге.

– Но я хотел попросить тебя сварить манной каши, это очень полезно для моего больного горла! С малиновым вареньем, оно сбивает температуру!

– Дарья Михайловна придет и сварит! – Люда взялась за ручку двери. – А температуры у тебя нету.

– Людмила! – хрипло сказал муж. – Не знаю ни про какую подругу! Ты всегда говорила, что у тебя в этом городе нет друзей, одни неблизкие приятельницы.

– Я тоже многого про тебя не знаю, – ответила Люда, сама удивляясь своему спокойствию. – К примеру, понятия не имею, чем ты зарабатываешь на жизнь, что у тебя за бизнес и кто твои компаньоны.

– Тебе и незачем это знать, ты ничего в этом не понимаешь! – заявил муж.

– Допустим, – согласилась Люда, – но ты совершенно ничего не рассказывал мне про себя, ты так тщательно скрываешь свое прошлое, как будто у тебя было семь жен, как у Синей Бороды, и ты их всех убил, одну за другой!

С мстительным удовлетворением она заметила, как муж вздрогнул и отвел глаза. И тут же запаниковала – ведь теперь он догадался, что ей все известно! Но пути назад не было. Воспользовавшись временным замешательством, Люда выскользнула за дверь и припустила бегом по лестнице, не дожидаясь лифта.

Красный «Фольксваген» Лолы она нашла без труда и припарковалась рядом.

– Пешком, что ли, всю дорогу шла, а машину впереди толкала или за собой на веревочке везла? – приветствовала ее подруга.

Люда не обиделась, она поняла, что Лелька сильно на взводе. Такое бывало раньше в школе перед выпускными экзаменами и летом, когда она случайно утопила в море подаренное родителями золотое колечко.

– Пойдешь к метро, – начала Лола инструктаж, – сядешь там за столик поближе к конке и будешь ждать.

У метро на Шестой линии Васильевского острова несколько лет назад установлен памятник транспортному средству, которое было в нашем городе давным-давно, называлось оно конка. Это вагон вроде трамвайного, ходивший по рельсам, а везли его лошади. В вагоне сидел кондуктор, а кучер управлял лошадьми. Точно такой вагончик стоял теперь на Шестой линии, только запряженные в него лошади были не живые, а чугунные. И кучер отсутствовал.

Зато рядом располагалось уличное кафе, где можно было выпить пива или кофе или просто посидеть за столиком и поглядеть на гуляющий по пешеходной Шестой линии народ.

– К тебе подойдет такой тип… – наставляла Лола, – ну, я вообще-то не знаю какой, молодой, наверное, виду не слишком приличного, шестерка, в общем. Ты с ним особо не базарь, отдашь ему деньги и возьмешь у него фотографии. Что там на фотках – не смотри, тебе же спокойнее будет. Скажи, что больше денег собрать не смогла, держись понахальнее, спуску ему не давай.

– А как я его узнаю? – растерялась Люда.

– Он тебя сам узнает, он подумает, что ты – это я, – усмехнулась Лола.

– Да мы же непохожи совсем! – окончательно испугалась Люда. – Лелька, что ты задумала?

– Как это – непохожи? – удивилась Лола. – Главное – размер у нас один и тот же, и фигуры одинаковые, и рост. Остальное – приложится! Ну-ка, дай-ка я тебя подгримирую!

Через пятнадцать минут Люда поглядела на себя в зеркало и удивилась. Темный парик отлично смотрелся со смуглой кожей – у Лолы она и вправду была загорелой, у Людмилы эффект достигался с помощью грима. Густо подведенные глаза казались ярче, взгляд был не робкий, не рассеянный, а почти страстный.

– А что у тебя глаза не карие, а серые, под темными очками он не разглядит, – деловито бормотала Лола, – вот, переоденься.

Пиджак, который она дала подруге, был сочного терракотового цвета, и еще рыжий в разводах шелковый шарф. Людмила невольно залюбовалась собой в зеркале.

– Ума не приложу, отчего ты носишь все зеленое или серое, – мимоходом заметила Лола, – и оттенки убийственные. Ты уж меня извини, но тот зеленый пиджачок будет сниться мне в кошмарном сне!