Кастор (СИ)

Действие продолжалось. Молодой человек изливал свои чувства девушке, а она подхватывала его арию и постепенно их голоса сливались вместе, образуя чудесное сочетание. Тенор поднялся с колен и, взяв партнёршу за руки, прижал их к своей груди, смотря ей в глаза. Ария достигла своего апогея – влюблённые после признания в любви наслаждались взаимным счастьем, - торжество молодости, торжество любви изливалось на зрителей невидимым потоком, который Востур ощутил всеми клеточками. У него захватило дыхание и он даже привстал, чтобы рассмотреть лицо этой женщины. Её глубокий, сильный голос проникал в самое сердце, затрагивая невидимые струны и Востур затрепетал. Мурашки пошли по всему телу, сильное волнение охватило его, голос проникал в самые закоулки большого зала и не мог никого оставить равнодушным. Когда ария закончилась, люди вскочили со своих мест и стали рукоплескать: «Браво! Браво!» Кто-то кричал «Каоси, Каоси!», - голоса потонули во всеобщем ликовании и Востур, ошеломлённый рукоплесканием вместе со всеми кричал «Браво!». Затем внезапно рукоплескания прекратились, словно по мановению волшебной палочки и действие продолжилось. Востур впервые был в опере. Раньше его интересовало совсем другое, но чтобы так откликнуться на исполнение – никогда! Он сидел словно наэлектризованный до конца первого акта, а когда начался антракт, вышел в вестибюль с профессором, чтобы найти Кулу. Они договорились разойтись, чтобы было больше шансов встретить её в толпе людей. Люди выходили парами, в нарядных одеждах, модных в ту пору. Среди них попадались одиночки – девушка или парень, которые без стеснения рассматривали друг друга. «Столичные жители одеваются с шиком», - отметил про себя Востур, - их наряды тянут на тысячи люнов каждый. Девушки и женщины были облачены в платья самой экстравагантной формы и покроя. У Востура разбегались глаза, ничего подобного он раньше не видел! Складывалось впечатление, что здесь устроен показ модной одежды. Прибавьте сюда умопомрачительные причёски и сногшибательные туфли самого разнообразного фасона, и вы сделаете вывод, что поход в оперу Сесемона означает престиж, утончённость вкуса и признание себя избранником этого общества! Востур был настолько ошеломлён красивыми женщинами, прогуливающимися в просторном холле, что совершенно забыл, зачем сюда пришёл. Он видел взгляды этих столичных львиц, чьи мужья вероятно служили в аппарате правительства ( ну не может же быть особый оперный театр для членов правительства!), их шеи искрились отражённым светом драгоценных камней, их тела источали тонкий аромат дорогих духов, их платья призывно шуршали, а глаза блестели. Востур стоял, а вокруг него шёл хоровод фантастических персонажей, и он впал в какой-то приятный транс, из которого его вывел оклик профессора: «Востур» Эй, Востур!» Он обернулся и увидел профессора Воная, машущего ему рукой. Рядом с ним стояла Кула в синем элегантном платье и маленькой театральной сумочкой шитой золотыми нитями.

- Здравствуй, Кула! – Востур почему-то виновато улыбался, словно извиняясь, что позволил себе отвлечься от главной цели.

- Здравствуй, Востур! Профессор рассказал, зачем вы здесь. Что ж, я не собиралась никуда сбегать. Просто мне захотелось провести вечер здесь. Как тебе постановка?

- О, великолепно! Я впервые в опере и не предполагал, что это так волшебно! Если бы не ты, я бы никогда сюда не попал.

Кула рассмеялась.

- Ну, значит теперь ты мой должник! Многое мог упустить! Кстати здесь есть шанс познакомиться, - она подмигнула.

Прозвенел колокольчик, возвещая об окончании антракта.

- Пойдём, дослушаем представление и поедем в одно место, - сказал профессор, заговорщицки понизив голос.

- Это куда же? – кокетливо спросила Кула.

- Пусть это будет сюрпризом, потом узнаете.

Девушка рассмеялась и Востур подумал, что, пожалуй, они сами помирятся. «Она любит его, он попросит прощения и всё забудется», - решил он, заходя в ложу.

Глава IV. Остуфама

Ехали молча. Востур мысленно был ещё там, в театре, слыша овации и крики благодарных зрителей. Музыка, исполнение, вся атмосфера не просто нравилась ему, а он как бы увяз там душой, настолько сильным оказалось воздействие. Голос оперной дивы до сих пор звучал у него в голове, последняя ария впечаталась в мозг. Кула видимо тоже находилась под впечатлением. Наконец, Востур очнулся и, кинув взгляд в окно, спросил профессора:

- Может, раскроете ваш секрет, профессор? Куда мы едем?

- В ресторан, друзья, мы едем в самый шикарный ресторан Сесимона!

Востур присвистнул, а Кула было запротестовала:

- Вы что профессор, он, наверное, безумно дорогой!

- Не скрою, это самый дорогой ресторан не только Сесимона, но и возможно Кастора! Ну и что? Раз вы мои гости, я не могу свозить вас в приятное место?

- Правда, профессор, по-моему не стоит, - поддержал Кулу Востур.