Катаев: «Погоня за вечной весной»

На Одессу наступал поддерживавший большевиков атаман Григорьев, взявший Херсон и Николаев, в городе объявили осадное положение. Появился «Приказ командующего войсками в союзной зоне и генерал-губернатора Одессы» о широкой мобилизации «для ограждения населения союзной зоны от большевистских грабежей и насилий».

Под эту мобилизацию, по всей видимости, и попал Катаев.

В «Записках о гражданской войне» 1920 года, особо не таясь, он писал: «Оркестр играл Преображенский марш. Колонна за колонной добровольческие части покидали город, уходя туда, откуда все настойчивее и тверже доносились пушечные удары. Мне удалось побывать на подступах к городу. В деревнях и на хуторах были размещены многочисленные штабы… Французская миноноска сигнализировала, что в случае дела она может открыть огонь из шести скорострельных пушек, что должно увеличить силу отряда на полторы батареи. Затем из города прилетел военный самолет».

Зачем он так подставлялся, офицер Катаев, уже после установления советской власти дававший отчет, как был на передовой среди «трехцветных шевронов», которые сдерживали натиск красных? Рискну предположить: из врожденного стремления фиксировать достоверное, из тревожного, болезненно-зоркого, почти мистического внимания к себе и вообще к человеку, что заставляло его стараться запечатлеть, воспроизвести, не упустить все испытанное. Но ведь не в дневник прятал, а публиковал. Может быть, и из желания остаться, сохраниться, сберечься в словах, в глазах читателей? Так было до последнего дня, когда он, на девяностом году жизни, рвался записать, каково умирать.

А может, писал все это и для того, чтобы обезоружить доносчиков – мол, я сам все рассказал.

24 марта Муромцева тревожилась: «За 3–4 дня положение Одессы должно выясниться: или она укрепится, или французы уйдут, и Одесса будет сдана без боя».

Во Франции кабинет Клемансо (по совместительству занимавшего пост военного министра) был отправлен в отставку. Многие на Западе боялись лозунгов «неделимой России», а Деникин не одобрил создания смешанных русско-французских отрядов. Французская палата депутатов отказала в продолжении кредитования военных операций в России. Антанта решила заканчивать с присутствием в одесском регионе. Тем не менее лихорадочные действия полковника Фрейденберга в России и во Франции сочли предательскими, и есть мнение, что он успел получить крупную взятку от большевиков. В ночь со 2 на 3 апреля французское командование провело встречу с представителями одесского Совета рабочих депутатов, на которой были оговорены условия перехода власти в городе от французов к красным. Эвакуация французов, только что сражавшихся в кровопролитных боях, была поспешной и нелепой.