Катафалк дальнего следования [Сборник]

– Кто слышал о деле блогера Вершинина? – не отвлекаясь на приветствия, задал вопрос генерал.

Отозвался самый молодой из всех оперативник – лейтенант Семашко, который работал в отделе только год, но зарекомендовал себя как дотошный до всяких мелочей опер. Он кивнул Орлову, давая понять, что знаком с ситуацией, и ответил:

– Это тот, который по местному телевидению ведет передачу «Футбол – это наше всё!». Его жену нашли мертвой в собственной квартире полгода назад, если я не ошибаюсь. Тогда газетчики прямо-таки ухватились за этой дело и во всех красках описывали и саму убитую, и образ ее жизни, и обвиняемого со всеми его прошлыми и настоящими грешками, собрав, как обычно, все грязное белье и вытряхнув его читателям на потеху.

– Что, у нас Дмитрий Сергеевич один такой информированный? – Орлов посмотрел исподлобья на подчиненных, задержав взгляд на Крячко и Гурове, которые сидели у самого края стола, потому как явились позже всех. Все молчали. – Тогда читайте информацию и высказывайте свое мнение по поводу прочитанного. Думаю, пяти минут на ознакомление всем хватит.

Первым пробежал глазами информацию майор Волынин и, подняв взгляд на Орлова, прокомментировал:

– Будь я на месте судьи, я бы за такое поверхностное расследование…

– Андрей Геннадьевич, давайте каждый будет оставаться на своем месте, – угрюмо прервал начальник Волынина. – Есть какие-то соображения, как вести доследование и на что обратить внимание?

– Тут впору все с самого начала начинать, – ответил вместо майора полковник Крячко. – Очень уж все невнятно – и по уликам, и по свидетельским показаниям. Лучше уж по-новому дело начать, чем латать старый плетень.

– Согласен со Станиславом Васильевичем, – кивнул Лев Иванович Гуров. – Очень уж плохо разработаны детали по делу, да и версия, похоже, была только одна. Не может быть, чтобы все было так просто. Муж убил, потом сам вызвал «Скорую» и полицию, но вину отрицает, так как у него есть неопровержимое алиби. Видео с камер возле подъезда просмотрели поверхностно, свидетелей самого убийства, которые могли бы с уверенностью указать на подозреваемого, – нет. Ну и что с того, что отпечатки пальцев в квартире только Вершинина и его жены? Они там живут. А вот то, что других отпечатков не обнаружено, а ручки на всех дверях явно кем-то протерты, – вот это уже кое о чем говорит.

– Например, о чем? – склонив голову набок, поинтересовался Орлов.

– Возможно, кто-то подставляет Вершинина, – ответил за Гурова лейтенант Семашко. – Извините, Лев Иванович, что перебил, – виновато посмотрел он на Гурова. – Но тут просто в глаза подстава бросается.

– А может, этот фанат футбола нанял убийцу? – предположил кто-то из оперативников. – Поэтому и алиби есть, и отпечатков нет. Профи работал.

– Резонно, – заметил Орлов.

– Не резонно, – не согласился с мнением генерала Семашко. – Если бы работал профессионал, он бы наверняка принес с собой орудие убийства, а не схватил первую попавшуюся под руку статуэтку. Тут ведь ясно написано, что удар был нанесен жертве по виску тупым тяжелым предметом, предположительно мраморной статуэткой футболиста, которая, по показаниям Вершинина, исчезла из квартиры сразу после убийства.

– Хм, а ведь верно, – одобрительно посмотрел на лейтенанта генерал. Он встал с кресла и, заложив руки за спину, прошелся по кабинету. Остановившись возле Гурова и Крячко, Орлов спросил: – У кого есть варианты относительно характера и мотива убийства? А заодно и предложения по поводу версий и предполагаемого подозреваемого.

Оперативники начали перешептываться, согласовывая свои предположения. Орлов терпеливо ждал.

– Очень уж мало информации о жизни жертвы, и еще меньше о семейных отношениях супругов, чтобы судить о том, кто бы мог ее убить, – ответил Семашко, пока другие совещались.

– Это информации о жизни жертвы-то мало? – усмехнулся майор Волынин. – Ну и ну! Да ты ведь сам говорил, что этой информацией пестрят все желтенькие газетенки!

– Да там, как обычно, половина сплетен, домыслов и вранья, – ответил за Семашко Крячко и махнул рукой. – А то ты сам, Андрей Геннадьевич, этого не знаешь. На то наша работа и зовется оперативной, чтобы быстро точную информацию собрать, а всякие выдумки отсеять. Прокурор ведь не на сплетнях дело возбуждает.

– Я так понял, что дело нужно передавать Гурову с Крячко и в помощь им выделить Семашко, – довольный своими умозаключениями, неожиданными для присутствующих оперов, заявил генерал Орлов и прошагал к своему месту. – Или, может, есть другие предложения? – Он приподнял бровь и внимательно посмотрел на подчиненных. – Вот и замечательно. Значит, все свободны и идут заниматься своими делами, а названные мною товарищи остаются для разработки деталей следствия.

Оперативники – кто со вздохом облегчения, а кто-то даже с ехидной улыбкой, обращенной в сторону выбранных начальником оперативников, – стали подниматься с мест и расходиться.

– Петр Николаевич, а почему, собственно, мы? – резонно поинтересовался решением начальства Гуров. – Что, у нас с Крячко меньше, чем у других, дел в производстве? Год заканчивается…