Катафалк дальнего следования [Сборник]

– Интересно, почему Вершинин не купил себе другую квартиру, а привел молодую жену в трехкомнатную и совсем даже не элитную квартирку? – задался вопросом Семашко.

Мария пожала плечами и ответила:

– Не знаю. Знаю только, что он много денег и большую квартиру на Рублевке, где жил с первой супругой, оставил ей и сыну. Алименты еще им выплачивал огромные, и еще какие-то платы были…

– Вы неплохо осведомлены, – одобрительно покивал Крячко.

– Все это мне Таня рассказала, – снова смутилась Мария. – Мы с ней подружились, она часто забегала ко мне в гости и делилась своими проблемами. И вообще много всего про себя рассказывала.

– Даже так? – удивился Лев Иванович и переглянулся с Крячко и Семашко. – А вот в ваших прежних показаниях об этом ничего нет.

– А меня никто и не просил об этом рассказывать. Ну, про мои отношения с Вершининами. Спрашивали только конкретно о ссоре. Вообще-то я хотела рассказать, но меня перебили и сказали не отвлекаться на излишние ненужные подробности – так они выразились. Вернее, он – следователь Ромашин.

– Ну, а мы теперь очень вас просим рассказать нам все эти подробности, – доверительно наклонился к девушке Гуров.

– Да вы пейте чай, а то ведь остывает, – посоветовала студентка неотрывно смотревшему на нее Семашко и продолжила рассказ: – Странная она была, эта Татьяна Вершинина – одинокая и злая на всех. Я ведь к ней в подруги не навязывалась, а оттолкнуть… Не умею я людей, которые нуждаются в помощи, отталкивать.

– А Вершинина нуждалась в помощи? – удивился молодой оперативник.

– Думаю, что да. Иначе бы она ко мне не бегала и о себе не рассказывала. Было такое впечатление, что ей все равно, кому рассказывать и жаловаться. Она словно искала спасения от самой себя и не знала, к кому обратиться за помощью. Но с другой стороны, не хотела она никакой помощи от меня. Просто ей нужен был человек, которому можно было бы жаловаться на жизнь и который бы ее не отталкивал, а выслушивал. Да я ничем и не могла ей помочь, – пожала Мария плечами. – А еще она почти всегда была какой-то взвинченной и нервной, и настроение у нее резко менялось. Я так думаю, что это все из-за алкоголя и наркотиков.

– Значит, то, что она наркотики принимала, – это не сплетни, – понимающе покивал Крячко.

– Нет, не сплетни. – Мария поежилась, словно от холода, хотя в комнате было довольно тепло. – Александр Вадимович, прежде чем жениться на Тане, устроил ее в частную клинику на лечение от наркозависимости. Она там полгода провела и вроде бы как даже вылечилась… По ее словам.

– Бывших наркоманов и алкоголиков не бывает – это даже школьники сейчас знают. – Семашко допил чай и поставил чашку на столик. – Мария, скажите, а Вершинина рассказывала вам что-нибудь о своей жизни с мужем? Или – о любовниках? Насколько она была с вами откровенна?

Девушка посмотрела на молодого оперативника с лукавством и ответила:

– Она была откровенна ровно настолько, насколько женщина может быть откровенна с молодой соседкой. Нет, она жаловалась только на своего мужа, а о любовниках, если они у нее и были, она ничего никогда не рассказывала.

– А на мужа почему жаловалась? – задал наводящий вопрос Станислав.

– Первое время после замужества, когда Таня еще не работала в модельном агентстве, она часто ко мне приходила и жаловалась, что Александр Вадимович совсем ее никуда от себя не отпускает и почти никуда с нею не ходит. Ей такая жизнь домохозяйки при муже казалось скучной. Она, мол, привыкла к активной, бурной жизни: общаться с друзьями, быть на людях…

– Извините, что перебиваю, – проговорил Лев Иванович. – Скажите, Татьяна рассказывала вам какие-то подробности о своей жизни до замужества?

– Нет, подробностей не рассказывала, но я так поняла из бесед с нею, что она работала в каком-то дорогом ночном стрип-клубе. А вот в каком – не знаю, – пожала Мария плечиками.

– Да и ладно: не знаете, и не надо, – сказал Лев Иванович.

– Потом, когда Таня уже стала работать моделью в «Белиссимо»… Ее, кстати, туда Александр Вадимович устроил через своего друга с телевидения. Тогда-то она стала жаловаться на ревность супруга. Ну, что он ее постоянно сам отвозит и сам забирает из агентства, по десять раз на день звонит, чтобы узнать, где она и когда освободится… Вечерами ходит с нею в ресторан или к своим друзьям в гости, например, но всегда следит, чтобы она не общалась со своими старыми друзьями даже в интернете. Она говорила, что очень устала от такого тотального контроля и даже жалеет, что вышла замуж за Александра Вадимовича.

– Она хотела от него уйти? – спросил Семашко.

– И да, и нет, – ответила Мария. – Когда она была, как это говорят, под кайфом и в хорошем настроении, то очень хорошо отзывалась о муже и даже говорила мне, что обожает его и очень ему благодарна, что он о ней заботится и любит ее. Но вот когда она приходила ко мне не в настроении, то тогда Александру Вадимовичу доставалось по полной программе.

– Она не говорила вам, поднимал ли на нее руку Вершинин? – спросил Гуров.