Катафалк дальнего следования [Сборник]

– Ну, я мало что об этой истории знаю, – пожал могучими плечами Журавлев. – Мутная история. Слышал только, что та девица была любимицей у самого Кисета.

– Когда это было? Давно?

– Да года два назад.

– А как ее звали, эту элитную эскортницу, не знаешь?

– Нет, не слышал. Во всяком случае, фамилии и имени ее не знаю. Только псевдоним, так сказать, творческий, – Лисса. Она рыженькая была, вот поэтому, наверное, такой псевдоним. Созвучно с лисой.

– Рыженькая, говоришь? Тогда это просто замечательно! – обрадовался Лев Иванович, вспомнив, как выглядела убитая Вершинина. – Что ж, придется мне наведаться в сие заведение и поспрашивать там кое-кого.

Птичка немного помолчал, словно что-то прикидывая в уме, а потом спросил Гурова:

– Лев Иванович, а не ты ли случайно дело этого блогера ведешь, которого подозревают в убийстве жены-модели? Вроде как слухи шли, что она бывшая про… эскортница и стриптизерша, да к тому же наркоманка.

– Ничего-то от тебя не утаишь, Птичка! Все-то ты подмечаешь, сопоставляешь и выводы правильные делаешь, – рассмеялся Лев Иванович и похлопал Журавлева по мощному бицепсу. – Надо было тебе к нам в отдел идти работать. А ведь я тебя звал! Помнишь, когда ты помог нам вычислить Стрелка и мы с Крячко его поймали по твоей наводке?

– Так ты, Лев Иванович, когда звал, выпивший был. Я тогда подумал, что ты шутишь! – усмехнулся Птичка. – Ну, а если честно, то мне и тут, – он обвел рукой зал полутемного бара, – неплохо. Я в «Кассандре» как дома. Семьей я ведь так и не обзавелся…

– У тебя же еще братьев куча! Пятеро?

– Толку-то от них, – махнул рукой Птичка. – Они ни меня, ни мою страсть к мотоциклам никогда не понимали. Говорили, да и сейчас говорят, что в их семье я самый непутевый. Вот Мальвина меня понимала! Она хоть у нас и самая младшая была, зато самая добрая и… И вообще, не береди мне душу, Лев Иванович, воспоминаниями о сестре. Я от них уже какой год все бегу, да убежать не могу.

– Извини, Птичка. Мне очень жаль, что ты потерял Мальвину, – вздохнул Гуров. – Она была красивая и добрая женщина.

– Да, – согласился Журавлев. – Она единственная, кого я любил по-настоящему в этой жизни. А ты знаешь, – Птичка посмотрел на Гурова и улыбнулся, – она ведь тогда, в девяносто шестом, в Станислава влюбилась как кошка. Да. Только о нем мне и говорила. Все уши прожужжала. Только ты ему, Лев Иванович, ничего не говори. Что ей там было-то – всего семнадцать лет.

– Не скажу, – пообещал Гуров и, встав, протянул Журавлеву руку. – Бывай, Птичка. Спасибо тебе за помощь. Береги себя. Не знаю, может, еще увидимся. Надо бы со Станиславом к вам как-нибудь заглянуть вечерком, молодость вспомнить.

– Так ведь всегда рады будем, – пожал руку Гурову Викентий Журавлев. – Я иногда молодым людям, что у нас тусуются, о тех временах байки травлю. В том числе и про вас со Станиславом Васильевичем. Вы для них, можно сказать, легенда. Так что заглядывайте, порадуйте молодое поколение своим присутствием. Да и старики вам будут рады. Бизон, Галета, Котяра – частенько вас вспоминают.

– Привет им большой, – растрогался Гуров. – Постараемся заехать как-нибудь.

Птичка проводил Льва Ивановича до двери и снова шутливо предложил:

– Может, все-таки «Козлика» сделаю, Лев Иванович?! – И рассмеялся густым и сочным смехом.

Глава 9

Выйдя из полутьмы заведения, Гуров, прищурившись на яркое солнце, похлопал по карману и вынул телефон. Чтобы никто не мешал его общению со старым знакомым, Лев Иванович поставил телефон на беззвучный режим и теперь обнаружил, что ему звонили двое – Семашко и Крячко. Первым он набрал номер телефона лейтенанта.

– Лев Иванович, вы куда пропали? – обрадовался Дмитрий. – Набираю, звонок проходит, а никто не отвечает. Станислав Васильевич сказал, что тоже до вас никак не может дозвониться.

– А что за спешка? Занят был. Крячко сейчас перезвоню. А у тебя как дела? Ты уже в управление вернулся? Результаты есть? – забросал Гуров вопросами молодого оперативника.

– Опросил пятерых человек. Секретаря, трех девушек-моделей и костюмера. В основном все домыслы и сплетни, но есть и интересные показания. Ирина, одна из моделей, вспомнила эпизод, который сама наблюдала. Касается отношений Вершининой с итальянцем.

– Ты сейчас куда-то торопишься? Если других дел нет, то садись и пиши подробный отчет, я потом посмотрю…

– Так зачем писать? – удивленно спросил Семашко. – Я все на диктофон на смартфоне записал. Пришел и скинул на комп. Так что беседу прослушать можно. Очень удобно, между прочим.

– И ты туда же, – хмыкнул Лев Иванович. – Мне об удобной работе с диктофоном сегодня уже два человека высказали свое мнение. Ты третий. Ладно, записал, и хорошо. Если есть другие дела, то займись, но домой не торопись. Ты мне вечером будешь нужен. А нет срочных дел, так дождись меня в управлении, я скоро буду.

– Понял, – серьезно ответил лейтенант. – Я всегда на связи, если что.

Гуров после разговора с Дмитрием позвонил Крячко. Но тот трубку не брал, и Лев Иванович хотел было уже выехать со стоянки, как Станислав перезвонил ему сам.