Катаклизм внутри, Катаклизм снаружи

С момента поступления на службу прошло немало времени. Было много караулов, много смертей и ещё больше пробуждений в холодном поту. Были кислотные дожди и землетрясения. Были случаи массовых галлюцинаций и приступы психоза, накрывающие одновременно целые батальоны. Бесследно пропадали солдаты с соседних позиций, пропадали отделения, пропадали танковые колонны и роты, пару раз даже пропали целые сектора оцепления, вместе с минами, проволокой, палатками и солдатами. Из моего призыва парней осталось всего ничего. Кто-то дезертировал, кто-то отправился домой трёхсотым⁹ на всю голову, а кто-то – в цинке, грузом двести¹⁰. Монстров я повидал разных, был свидетелем таких вещей, о которых запрещает болтать третий уровень допуска¹¹. Однако же, судьба уберегла, не дала сгинуть. Страх со временем не исчез, наоборот, он стал ещё сильнее, но я научился перезаряжать автомат трясущимися руками и проглатывать бурлящий внутри ужас. Каждый удар Города, каждое его испытание оставили на мне глубокие незаживающие раны, и каждую ночь на запах сочащейся из них крови выползали увиденные когда-то чудовища и обезумевшие товарищи.

Всё это позади… Позади!.. Семь месяцев, как Город замолчал!

С той памятной ночи, когда я и ефрейтор Остапенко встретились с незнакомцем, активность Города оборвалась. За одну ночь все монстры куда-то испарились, загадочные явления развеялись по ветру, и даже непробиваемая завеса туч как-то неожиданно расползлась, освобождая от своих оков солнце. Быть может, тот изуродованный человек был последним из виденных кем-либо порождений Города.

Разведка, иногда отправляемая в мегаполис, перестала нести потери, и отныне возвращалась, не сделав ни единого выстрела. Если раньше многочисленные мародёры и полоумные искатели приключений практически в полном составе записывались в списки пропавших без вести, то теперь они всё чаще попадались патрулям или подрывались на минах. Власти тоже успокоились, за ядерные кнопки никто больше не хватался, информационная блокада вокруг карантинной зоны более-менее спала, и теперь ответы на вопросы «Что делать?» и «Как дальше жить?» с каждым разом звучали всё уверенней. Порой по телевидению даже слышались серьёзные размышления о сроках восстановления города и возможности вернуться домой. Не всем конечно, а кому было куда возвращаться…