Катала

– Ну, я не совсем так сказал… – пробормотал я.

– Хохму насчет того, что ты старше своих родителей, мы в расчет не брали, учитывая, какое ты трепло.

– Вот спасибо!

– Пожалуйста. Так вот, мы с Энди поняли, что ты из будущего. Наверное, твой космолет в петлю времени попал или еще в какую передрягу, не знаю, но там в будущем человечество наверняка умнее…

– …в том числе и я, – закончил я мысль девчонки. – Леночка, если бы ты знала, до какой степени ты не права!

– Ты не из будущего?

– Этого я не утверждал. Я говорю об общей тенденции, что человечество год от года умнеет.

– А разве не так? Нам в школе преподавали теорию эволюции…

– Животных! – обрубил я. – Боюсь тебя разочаровать, но к человеку эта теория неприменима. Человечество за эти тысячелетия не поумнело, а поглупело. Это я тебе ответственно заявляю.

– Но наука…

– Наука здесь ни при чем. Уровень и объем информации вырос. Только этот фактор и создает иллюзию прогресса. На самом же деле я наблюдаю колоссальнейший регресс.

– А пример привести слабо? – начала горячиться Ленка.

– Да без проблем! – Я тоже начал входить в азарт и тут же осекся. О Рамодановске, где со мной произошел тот конфуз, рассказывать не хотелось. Слишком уж это личное. Вообще, все, что связано с той, прежней жизнью, личное!

– Ага! Испугался! Нет у тебя никаких примеров!

Вот заноза! Ладно, постараюсь Рамодановск обойти.

– Тебе что-нибудь известно про Пифагоровы штаны?

– Которые во все стороны равны? Конечно. Любой школьник об этом знает.

– Слава богу, хоть о Пифагоре не забыли.

– Не забыли. Это стандартная школьная программа.

– Очень хорошо. Тогда ты меня поймешь. Мне точные науки всегда легко давались. Любые задачи по физике и математике щелкал как орехи. Многие решал в уме. Результат с ходу выдавал.

– Я же говорю: ты умный!

Я только усмехнулся. Там, в Рамодановске двухтысячных, легко сойти за гения, если владеешь основами математического аппарата, до которого человечеству расти еще не одно тысячелетие. Родители особо просили меня не выделываться перед одноклассниками, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, но я был таким раздолбаем! Впрочем, таким до сих пор и остался.

– Как выяснилось, не такой уж и умный. У меня была замечательная преподавательница. Текучева Вера Степановна. Физику и математику в нашей школе преподавала. Так вот, она заметила, как я задираю нос, и решила сбить с меня спесь. Слышь, говорит, юный гений, а ты мне теорему Пифагора доказать сможешь? Ничего себе, думаю, вопрос. Чего там доказывать-то? Как минимум десятком способов. Нет, говорит Вера Степановна. Мне десятка способов не надо. Ты докажи ее так, как доказал когда-то сам Пифагор во времена, когда символической логики еще и в помине не было и стороны треугольника буковками a, b, c не обозначали. В те времена существовала всего пара аксиом. Одна из них гласила, что между двумя точками можно провести лишь одну прямую, а другая давала определению кругу как замкнутой дуге, точки которой равноудалены от центра окружности.

– Ничего себе! И как же он свою теорему доказал?

– Вот и у меня челюсть отпала. Поплыл гений. Ни одной мысли в голове. Но Вера Степановна была добрый человек. Достала из своей сумки старый библиотечный фолиант и сунула мне его в руки. Вот, говорит, это доказательство. Если через неделю сможешь повторить, значит, ты и правда гений.

– И как, ты доказал? – жадно спросила Ленка.

– Восемьдесят девять страниц мелкого печатного текста с кучей поясняющих рисунков, – мрачно сказал я. – Он доказывал свою теорему методом отрезков. Дичайший метод. В первый день я спекся на тринадцатой странице, на второй день я потерял нить рассуждений на семнадцатой, на третий день – на восьмой, это был уже регресс. Короче, до конца я так и не дошел.

– Досадно, – расстроилась Иллена.

– Не так, как мне. Нет, Вере Степановне я теорему все же доказал.

– Как?

– Да просто тупо зазубрил ее, память у меня фотографическая, но для себя тогда сделал очень важный вывод. Человечество тупеет. Пифагор ведь не просто свою теорему доказал, он объяснил ее своим ученикам, и они его поняли! А я, гений недоделанный, не смог в ней разобраться спустя две с половиной тысячи лет!

– Две с половиной тысячи, – зашевелила Ленка губами, – это значит… – глаза ее расширились, – так ты из прошлого?

Вот черт! Эта хитрюга меня колет! Ну прямо постельная разведка. Ну да, постельная. Сидим ведь на кровати. Она мягче стула. Вопрос: и чего туплю? Мягкая кровать, рядом мягкая девчонка… Нет лучше способа заткнуть ей ротик и избавить себя от неудобных вопросов, чем смачный поцелуй. Ленка и пикнуть не успела, как оказалась в моих объятиях. Кулачки прелестницы стучат по моей спине, но, что характерно, совсем даже не больно, моя рука скользит по ее бедру и натыкается…

– Это еще что такое?!!

Извлеченный из-под юбки пистолет конкретно вогнал меня в шок. Воспользовавшись моментом, Ленка вывернулась и вывела мое величество из шока крепкой затрещиной.

– За что? – поинтересовался я.