Катализатор для планеты (СИ)

Макс проснулся сам. Я только-только собралась начать спуск, но остановилась: «Что же он будет делать, когда не обнаружит меня поблизости?» Ангалин вычислил местонахождение пропажи очень быстро. Сначала он покрутился возле лодки, втягивая подвижными ноздрями воздух, а потом уверенно направился к дереву: «Та-а-ак... Обоняние у него отличное, может брать след, как собака». Ящер опёрся передними лапами о ствол, потом резко оттолкнулся и за пару секунд вскарабкался на несколько метров.

Я обалдела: «Он ещё и по деревьям прекрасно лазает!» Вскоре, ехидно ухмыляющаяся морда, выглянула из-за листвы прямо перед моим носом:

- С-с-спрятаться реш-ш-шила?

- Я не пряталась, а от нечего делать за рекой наблюдала.

Его рот растянулся ещё шире, выставляя напоказ белоснежные зубы со слегка загнутыми клыками:

- Теперь тебе от меня с-с-спрятаться будет с-слож-жно... Я с-слиш-шком хорошо тебя запомнил, особенно этот запах.

«И этот туда же... Нечто подобное я уже слышала... Опять этот запах...»- я решила включить любимую «дурочку».

- Какой запах?

- Твой...

- Сильно противный?

- Почему противный? Наоборот... Оч-ч-чень приятный, хоть и с-с-странный.

- Чем странный?

Ящер пожал плечами, ну совсем как человек:

- Не з-з-знаю...

- А ты в воде тоже запахи чувствуешь?

- Ещё как... Мож-жет продолжим бес-с-седу внизу?

Спустился он так же быстро, как и залез. Мне же это сделать оказалось сложнее. Кончилось тем, что с нижней ветки Максу пришлось меня снимать. Эта ситуация очень его позабавила, а я первый раз дотронулась до него. На ощупь ангалин оказался вовсе не таким, как мне представлялось. Во-первых, он был очень тёплым, во-вторых - чешуя была не такой гладкой, как у змей или ящериц, мне доводилось трогать и тех и других. Она была как бы бархатной, напоминая силиконовый материал, и очень-очень приятной. На вид гладкая, твёрдая и блестящая, а под пальцами ощущение нежной кожи. Удивительно! А брюхо, так вообще, покрыто очень плотной коротенькой шерстью с чешуйчатым рисунком и зрительно не отличить, где кончается чешуя и начинается шерсть. Потрясающая зверюга! Хотя зверюга ли?! Разве можно разумное существо, пусть и выглядящее как животное, называть зверем? Сомневаюсь...

Я на несколько секунд зависла на ангалине, обнимая его за гибкую шею и погрузившись в тактильные ощущения и впечатления.

- Мож-ж-жет, наконец, отпустиш-ш-шь?- сказал он тихо.

- Прости... Ты просто... Такой приятный, я не ожидала...

- Да?! Неуж-ж-жели?!

- Очень...- я улыбалась во весь рот, глядя в изумрудные глаза.

- Вот никогда бы не подумал, что такие слова мне с-с-скажет женщ-щ-щина.

- Почему?

- Как почему? Людям мы противны, особенно, женщ-щ-щинам.

- Вот дурёхи! Они вас просто никогда не щупали! Если бы хоть раз попробовали то, загладили бы до дыр в чешуе!

Макс захохотал. А смех у него был ну просто потрясающий: квакающий, прикашливающий, с писклявыми и скрипучими нотками, при мелком подёргивании всех конечностей. Я не выдержала такой уморительной картины и тоже засмеялась. Было очень смешно! Когда мы отхохотались, Макс решил подкрепиться перед ночным заплывом и направился к воде.

- Я крокодилов видела...

Он оглянулся на такое предупреждение, снисходительно хмыкнул и змеёй скользнул в воду. Я тоже решила перекусить, как раз оставалась одна запечённая рыбка. Вскоре он вернулся и пристроился рядом.

- Когда будем в Банкоре?

- С-с-скоро... Две-три ночи пути... Я хотел бы ус-с-слышать продолж-жение твоего рассказа.

- Э-э-э, нет! Я и так уже много про себя наболтала. Теперь твоя очередь, что-нибудь рассказать про себя.

Он склонил голову набок и улыбнулся:

- Я так и з-з-знал, что так будет. Ты хитрая...

- А то...

- И что ты хочеш-ш-шь з-з-знать?

- Ну никаких священных ангалинских тайн выдавать не надо,- я потёрла горло,- а то мало ли что...

Ящер нахмурился:

- Мы это уж-ж-е обсудили...

- Мне интересно, а что ты делал в Маргосе? Как и почему попался?

Смешно переминаясь с лапы на лапу Макс начал свой рассказ:

- За Маргос-ссом, выше по течению, рядом с одним из притоков, есть Храм ангов, наш-ш-ших далёких предков. Вот туда я и пыталс-ся доплыть. Дело в том, что дальш-ш-ше Банкора, уже лет тридцать как, нас не пускают, это запрещено, ес-с-сли поймают - казнят.

- А почему?

- Предыдущий Великий Террхан Восточных земель, отец нынеш-ш-шнего, нас сильно ненавидел и пос-с-стоянно ис-с-скал способы ограничить нас. Это вс-с-сё тянется много веков, то разреш-ш-шают, то запрещ-щ-щают... Как с-с-случается какая-нибудь с-стычка в море или тонут корабли с важными грузами, так с-с-сразу ангалины виноваты и реш-ш-шётки под всеми мостами опус-с-скаются. Но мы тоже так пос-с-ступаем. Выс-с-ставляем кордоны между ос-с-стровами, там, где проходят торговые пути и не пропускаем, только за з-золото. Ес-с-ли люди не хотят платить или пытаются прорваться, то корабль топим. Правда, людей не убиваем... Ес-с-сли кто-то тонет, то это уже не наша вина.

- А зачем вам нужно в Храмы?

- Как зачем?! Это же с-с-святыня! Каждый уважающ-щ-щий себя ангалин долж-жен хоть раз в жизни появиться в Храме, чтобы предки знали, что мы помним и чтим их.