Каталог судеб

Нежа встала с кровати. По внутренней стороне её бёдер стекала сперма. Обычно она прикладывала руку, чтобы ничего не капало, и, смеясь, бежала в ванную. Но сегодня она не стала ничего прикрывать, а просто пошла в ванную комнату. Тоска, которая маячила рядом, словно стая гиен, теперь набросилась на Айрема. Нежа была якорем, она была патронами, которыми Айрем отстреливался от гиен. И вот патроны кончились. Девушка вышла из душа, оделась и, не попрощавшись, ушла. Ушла в сок. Сначала Айрем испытал облегчение, чему очень удивился, но затем стая гиен напала, прорвавшись через оборону, и тоска с грустью заполнили душу. Город тоже умирал. В реальности в нём остался только Айрем. Люди из совета сначала несли вахту по очереди: заступали на дежурство, в наряд по реальности, который длился трое суток. Он воспринимался не иначе как ссылка или заключение в концлагере. Поэтому совет издал закон: каждый человек, достигший двадцати пяти лет, должен был сделать выбор – уйти в сок или уйти из города. Они хотели, чтобы никто не смог помешать им. Они хотели попрощаться с реальностью навсегда.

2158

Айрем сидел в кресле, а Тар рассказывал ему про осколки, как вдруг он начал погружаться вглубь себя, растягиваться и сжиматься, словно пружина. Из темноты яркой вспышкой вырвался звук и разбился миллионом падающих искр, звенящих эхом и переливающихся, словно падающее стекло в замедленной съёмке. Айрем сделал вдох и понял, что проснулся. Он отчаянно цеплялся за обрывки сна, но его уже было не вернуть. Одновременно выдохнув и прорычав с закрытыми глазами, он рывком сел на кровати. Всяким там новомодным штучкам, которые люди успели изобрести, ещё будучи в реале, вроде гравитационной кровати, он предпочитал обычный мягкий матрас, подушку из пены и тонкое одеяло.

Две тысячи сто пятьдесят восьмой год. Первое декабря. Вот уже невесть сколько тысяч лет человечество куда-то бежит. От чего? Куда и зачем? Хотя в последние годы этот бег полностью остановился. Громко выругавшись, Айрем встал с кровати и пошёл в туалет. Прошло три месяца после ухода Нежи. Айрем старался жить, как и прежде. Он ходил на улицу, плавал в бассейне, но с каждым днём он и сам начал искать причины для того, чтобы открывать глаза, чтобы дышать. В чём смысл реальности, если ты в ней один? Тоска и печаль бросались на него со всех сторон. Высотки давили. Стены душили. Это утро было омрачено ещё и тем, что ему оставалось всего три дня. Куда бы он не посмотрел, везде была объёмная, двигающаяся и привлекающая внимание надпись: «ВАМ ОСТАЛОСЬ ТРИ ДНЯ!»

«Просто супер. Ладно. У меня есть… э-э-э… двадцать четыре на три… семьдесят три часа», – Айрем подключился к цэху и задал вопрос: «Сколько часов в трёх днях»? Всё это заняло пару секунд, но это показалось вечностью.

«Ох уж этот Куб!»

Стоило только подумать о названии сети цеха, как тут же вылезла реклама: «О-о-облачные со-о-оты!» – пропел женский голос.

И следом грубый мужской голос зачитал: «Куб. У нас лучшие условия на облачные соты».

Цивилизация давно исчезла, а реклама всё ещё жила. От этого стало ещё хуже. Айрем отмахнулся от рекламы, как от мухи, и начал собираться. Он заранее подготовил вещи, которые хотел взять с собой: эш, эйтвейт, датчики движения и ещё много всего. Он уложил всё это в большой рюкзак и, одевшись, вышел на улицу. Ему захотелось напоследок навестить отца и мать. Шагая по пустынной улице, он задумался о том, как сильно изменился мир за то время, что он провёл тут. Во-первых, светлых городов стало много, как радикальных, так и свободных. Тёмных городов тоже прибавилось, и они тоже негласно делились на радикальные и свободные. Вначале, когда как минимум половина жителей находилась в реале, люди из Света пытались помогать тем, кто не смог пройти в их город. Странствие до города от их домов через соприкосновение с тёмными и их делами заставляло людей защищать свою жизнь, заставляло убивать. Чем дальше и чем дольше они шли, тем ожесточённее становились. Они предпочитали сразу убивать незнакомцев, так как не могли быть уверенными в том, что незнакомец не убьёт их во сне или не украдёт детей или жён. Тот, кто не впускал внутрь себя темноту от убийств, остался светлым и смог пройти в город, а другие наполнялись темнотой и начинали сходить с ума. В конце концов, они стали тёмными, стали убивать людей из злости и обиды. А когда их не пустили в город – вконец обозлились и чуть не поубивали друг друга у ворот города. Инфам пришлось их разгонять. Жители сока сотрудничали с глубинниками – религиозной сектой, считающей реальность брошенной богом дырой, на которой властвует Сатан. Глубинники заманивали побитых тьмой людей в капсулы сока, которые им передавали жители светлых через инфов. Кто знает, что они делали со спящими людьми, об этом ходили разные слухи. Поговаривали, что капсулы они модифицировали и люди лежали не в них, а на обычных кроватях. Делалось это для того, чтобы глубинники могли иметь доступ к телам. Но тем, кто хотел сбежать из реальности и уйти в сок, на свои физические тела было плевать.