Катарсис

– Где твой запасной план?! – Харди смотрела на свой транспортировочный контейнер. - Я дала людям надежду. Я повела их за собой. А теперь мы в дерьме из-за твоей гребаной программы, которая мнит себя моим отцом. Вот, за что я злюсь на тебя, - Харди перевела на него взгляд. - Джей, Йона, Адам… Я злюсь на всех них в твоем лице. Хотя бы сейчас признай, что мы в дерьме из-за тебя. Что ведешь людей на убой, прекрасно зная, что задумал мой отец.

- Лазарь слышит тебя, Харди, - тихо произнес Йона.

- Да насрать мне, что он меня слышит! – взорвалась она. - Пусть подавится! – Харди показала третий палец потолку.

- Здесь нет камер, - спокойно произнес Йона. – Он не увидит.

- А ты так и не признаешь, что облажался, - она уронила руку.

- Посмотри на меня, пожалуйста, - Йона погладил ее по ладони.

- Сейчас лучше не трогай меня, - предупредила она.

- Харди, пожалуйста, посмотри на меня.

Она выдохнула и уставилась на его лицо.

«У меня есть план» - произнес он одними губами.

Харди поморщилась.

«У меня есть план» - беззвучно повторил он.

«Какой?» - одними губами спросила она.

«Верь мне. Уничтожить Лазаря можно. И я сделаю это, но сейчас мы должны следовать за ним. Это наш шанс всех спасти».

Харди насупилась и взглянула на его пальцы, настойчиво скользящие по ее руке вверх и вниз.

– Ты так и не признал, что виноват…

- Я виноват, - ответил он. - Перед тобой в первую очередь. Перед всем миром во вторую. Я осознаю это. Но какой в этом толк, если изменить ничего нельзя? – его пальцы замерли на ее плече.

- Изменить нельзя, - она обхватила ладонями его лицо и наклонилась к нему, - но выводы сделать можно. Твои ошибки дорого обходятся этому миру. Они дорого обошлись мне. Поэтому не лажай больше, ладно?

- Я постараюсь.

- Постарайся, - он поцеловала его в губы. – А я буду рядом и подстрахую, если ты все-таки ошибешься. Хорошо?

- Хорошо, - он нежно прикусил ее губу.

- Соскучился по мне? – она улыбнулась.

- А ты как думаешь?

- Может, я и не все о тебе знаю, - она погладила его по щекам. – Но кое-что я знаю лучше, чем другие.

- Уверена? – его ладони поползли по ее бедрам вверх.

Харди ущипнула его за сосок, и он ойкнул.

- Джей, ты опять хочешь нарваться?

- Мне больше нравится имя Йона, - он опрокинул ее на спину.

Ладонь скользнула между ног. Пальцы коснулись клитора, и начали обхаживать его.

- Наверняка ты знал, что сегодня тебе перепадет, - погружаясь в негу, прошептала она.

- Ты никогда не злилась на меня дольше трех дней. А сегодня уже пятый день, - пальцы скользнули внутрь и Харди прикусила губу. – Хотя, признаю, ты остыла еще вчера.

- Ты заслужил мою милость, - простонала она.

- О, да, милая… Я старался, - он провел языком по ее шее.

Это всегда очень сильно ее возбуждало. Не поцелуи, а когда он облизывал ее. Как тающее мороженное, стекающее по рожку вниз. В прошлом они редко ели мороженное вместе. И еще реже это было мороженное в рожке. Он любил черничное и фисташковое, а она всегда брала шоколадное, надеясь, что черничным или фисташковым он с ней поделится. И он делился. Называл ее пронырой и все равно протягивал рожок, отказываясь взамен брать ее шоколадное. И когда мороженное таяло, она возвращала ему рожок, чтобы посмотреть, как он слизывает цветные капли с вафли. Она никогда не призвалась ему в том, насколько ее возбуждает это зрелище, а он никогда не говорил ей, что прекрасно об этом знал и намеренно покупал себе два рожка, чтобы дважды увидеть возбуждение на ее почти невозмутимом лице.

Ключицы, ямочки под ними, ореолы и соски, складки под грудью, рельеф мышц живота, пупок, полоска белесой кожи от пупка к лобку. Он знал о ее теле практически все. Как его целовать, как облизывать, как ласкать, где можно его укусить, где нужно погладить, где достаточно просто сжать пальцы, чтобы ей это понравилось. Все это не узнать за одну ночь. Не прочувствовать за один день. И целой жизни будет мало, чтобы потом наслаждаться этим.

Пальцы заплутали в его волосах. Ему нравилось, когда она гладила его, получая удовольствие. Нравилось гладить ее, когда удовольствие получал он. Но еще больше он любил, когда удовольствие получали вдвоем. На кровати в спальне, на полу в гостиной, на столе на кухне, в туалете на приеме, в общественной душевой, в узкой комнатухе, на жесткой узкой койке по пути из ада в ад, - не важно где, главное, что с ней вдвоем.